В молодости мы не думаем о старости. Да что там в молодости… И в тридцать, и в сорок она кажется нам такой далёкой…
«Как трудно переносим мы собственную осень» — эти, когда-то прочитанные строки, часто приходят мне на память. Как и строки песни из рязановского «Служебного романа»:
«Осень жизни, как и осень года,
Надо не скорбя благословить».
Однако, «благословить не скорбя» дано далеко не всем. А вот ей, ушедшей от нас совсем недавно, это прекрасно удавалось.
Я говорю о Марии Фёдоровне Исуповой. Её 90-летний юбилей отмечали меньше года назад. И встретила она его в здравом уме, светлой памяти и на своих ногах. Она жила наполненной интересной жизнью, а главное – в согласии с собой.
Я была знакома с ней почти полвека, когда в 1971 году, после окончания университета, начала работать в городской газете «Вперёд». А поскольку газета являлась печатным органом горкома КПСС и горисполкома, не пересечься с Марией Фёдоровной (она заведовала отделом пропаганды и агитации в горкоме партии) было невозможно.
Помню свою первую скандальную публикацию «И завертелось колесо…», героиней которого была жена тогдашнего начальника милиции.
Со стороны «потерпевшей» в горком партии пришла жалоба. И для меня, начинающей журналистки, моральная поддержка со стороны Марии Фёдоровны была весьма кстати.
Помню, как редактор, принимавший меня на работу, — Аркадий Сергеевич Дорошенков потерял партбилет (по тем временам это означало снятие с должности и крест на карьере). В тот период он много времени пропадал на строительстве городской типографии, где должна была разместиться и редакция. Мария Фёдоровна приехала на строящийся объект вместе с редактором, и они буквально облазили все потайные уголки. Партбилет нашёлся спустя месяцы, но с должностью редактора Дорошенкову пришлось расстаться.
Редкое торжество по случаю Дня печати (раньше мы отмечали его пятого мая) обходилось без её участия. Общительная, доступная, она могла и шутку поддержать, и сама пошутить.
Высокая, статная, с пучком забранных на затылке волос, без косметики и украшений, в строгом деловом костюме, она обладала притягательным обаянием. Оно шло изнутри. Хотя за глаза её называли «железной Машей» и «комиссаром в юбке».
Мне рассказывали, как Алла Ивановна Портнягина, работавшая в отделе инструктором, долго уговаривала её проколоть уши и носить сережки. Видимо с целью внести женственности в строгий облик Марии Фёдоровны. В конце концов, уговорила!
Мария Фёдоровна была заядлая театралка, хорошо пела в теплой компании. Народный театр и его режиссёр Вера Бескова пользовались её поддержкой и опекой. Она навела мосты с руководством Большого театра, и в город приезжали с концертами его ведущие артисты.
Позже на её 50-летнем юбилее солист Большого театра Антон Григорьев сказал: «Впервые увидев в театре Марию Фёдоровну (она как раз приехала налаживать контакты), я понял, что отказать этой женщине невозможно».
Мария Фёдоровна и Иван Анатольевич Исуповы – старожилы нашего города. Приехали в 1954 году после окончания московских вузов за два года до появления на карте страны города Обнинска. Ему предстояло работать на режимном объекте «Лаборатория В», ей – в школе №1, где она начала преподавать историю.
Позже активную комсомолку Марию Исупову заметили и пригласили в горком комсомола, а потом – и в горком партии. В 1968 году она поступает и успешно оканчивает Высшую партийную школу в Ленинграде (ВПШ).
В 1955 году родилась дочка Таня, у которой в свидетельстве о рождении значилось: «Место рождения – Малоярославец-1».
Спустя шесть лет в семье появился сын Алексей, который сейчас живет в Москве.
Когда я поинтересовалась у Татьяны, хватало ли им материнского внимания, она ответила: «Тогда хотелось больше и чаще видеть её дома. Я не понимала специфику её работы. Почему другие мамы в пять-шесть часов вечера уже дома, а наша мама на работе, да ещё и в выходные дни работала. А когда сама стала матерью, многое поняла. Она любила нас всегда, мы выросли в атмосфере понимания и доброты. У них с папой были тёплые доверительные отношения. Никаких ссор, выяснения отношений. Она и бабушкой была замечательной, буквально обмирала по внукам».
А я подумала про себя: внукам мы зачастую отдаём то, что в своё время недодали детям. Мария Фёдоровна успела дождаться правнуков, застать их в пору детства и взросления.
Алла Ивановна Портнягина, директор Дома учёных, вспоминает: «Умнейшая была женщина со своими принципами, которым она никогда не изменяла. Я прошла под её руководством хорошую жизненную школу, как и многие работники горкома комсомола, которые стали известными и успешными людьми. А какой она была огородницей, я у неё училась всем премудростям, когда получила участок земли. В те годы это было повальным увлечением. Уйдя на пенсию, она вышивала картины, которые потом дарила друзьям и родственникам.
После развала СССР, ликвидации горкомов партии и комсомола, жизнь Марии Фёдоровны не остановилась. Как-то в разговоре с вице-мэром Татьяной Сергеевной Поповой услышала от неё такие слова: «Можно позавидовать её энергии, жизнелюбию. Мария Фёдоровна – не равнодушный человек к судьбе города. Нередко позвонит, что-то ненавязчиво посоветует. Обозначит проблему и своё видение её решения».
В своём последнем интервью на ТВ Валентин Гафт прочел такие строки: «Живых всё меньше в телефонной книжке»… Увы! Такова печальная неизбежность в жизни людей старшего поколения. Но остается память. И чем больше мы вспоминаем ушедших от нас людей, тем дольше живут они в нашей памяти. И мысленно всегда рядом с нами.
Г.Сосновская