Главное — не спугнуть

Каждый постоянный «дягилевский» зритель смог убедиться: за прошедшие два года фестиваль и его художественный руководитель Теодор Курентзис не просто остались верны себе; всё, что делало события Дягилевского фестиваля при руководстве Курентзиса такими непростыми и обсуждаемыми, усилилось многократно.

Из чего же складывается Дягилевский фестиваль? В чём «фишки», отличающие его от многочисленных музыкальных фестивалей во всём мире?

Вечная музыка

Главный герой здесь один, вернее, героиня — одна: это музыка. В нынешнем году, когда ковидные и прочие сложности помешали участию в фестивале интересных зарубежных ансамблей, огромную часть программы вытащил на себе коллектив Теодора Курентзиса MusicAeterna — оркестр и хор. Эта «Вечная музыка» играла и пела всё: от сонат Иоганна Себастьяна Баха до опусов Алексея Ретинского.

Однако так получилось, что главное музыкальное впечатление от первой половины фестиваля связано не с коллективом-резидентом: им стал сольный концерт Вадима Холоденко (6+). Пианист играл два цикла: 12 вариаций Бетховена на тему русского танца из балета Пауля Враницкого «Лесная девушка» и 36 вариаций Фредерика Ржевского на чилийскую песню «Когда мы едины, мы непобедимы».

Сочинение Ржевского, в котором ХХ век отразился во всех своих исторических перипетиях и эстетических исканиях, Холоденко, классический, казалось бы, до кончиков волос, исполнил с блюзовой лёгкостью и небрежным налётом меланхолии — поверх лихого партизанского посвиста и революционного пафоса.

Зато ярчайшее событие второй половины фестиваля — это в чистом виде MusicAeterna. Программа концерта «Мистерия» (18+) стала поводом для множества изумлений и почвой для размышлений. Концерт, состоявший из эмоциональных, ярких, запоминающихся произведений, по структуре напоминал бабочку: в центре всей конструкции — «тело», в роли которого была чакона Генри Пёрселла, а в обе стороны от неё распространяются «крылья» — музыка ХХ и ХХI веков. Какими бы разными ни были произведения и их авторы, музыка была вся об одном — о том, как много в мире удивительного, странного, будоражащего. Старинная классика здесь была свежа, будто вчера написана, а новейшие опусы будили спящие на генетическом уровне ощущения древнего человека, познающего новый для него мир.

Ночь

Шутливый слоган «Не спать», возникший на фестивале 2018 года благодаря спектаклю Алена Плателя Nicht Schlafen (18+), становится год от года всё актуальнее. Недалеко, похоже, то время, когда концерты фестиваля полностью переместятся за полночь. Это, надо признать, очень усиливает впечатление от событий.

Конечно, экстравагантное расписание фестиваля создаёт массу трудностей для зрителей, однако завсегдатаи уже знают, что никто не обещает им комфорта, и готовы к этому. Иногда кажется, что сложности создаются искусственно: мы должны заслужить, заработать прикосновение к прекрасному, жертвуя ради этого привычными удобствами.

Завод Шпагина

Все самые массовые события фестиваля, кроме открытия и закрытия, прошли в цехах бывшего завода им. Шпагина. В цехе №5 собрались зрители авторских вечеров Антона Батагова (16+) и Алексея Ретинского (18+), в цехе «Д1» проходили перформансы, в переходе между цехами сменяли друг друга инсталляции, а в «Арт-пространстве» работал фестивальный клуб.

В «Литере А» состоялись три важнейших концерта оркестра и хора MusicAeterna: Lux Aeterna (18+), «Церемония памяти Пауля Целана» (18+) и «Мистерия» (18+). Необычное пространство — огромное, высокое и длинное, напоминающее собор — диктовало драматургию всех трёх вечеров. Действие концертов перемещалось из одного конца бывшего цеха в другой, музыканты возникали неожиданно на многочисленных лесенках и балкончиках, для каждой из трёх программ создавалась сложнейшая световая партитура.

Концерты в «Литере А» оставили сильнейшее впечатление, но из песни слова не выкинешь: если это пространство планируется использовать для проведения концертов, в него нужно вкладываться. Дело даже не в отсутствии нормального зрительного зала, а в акустике. Она очень проблемная: для хора подходит, а инструментальной музыке сильная реверберация мешает. Особенно раздражает громкий звук вентиляции: при таком динамическом диапазоне, как у Курентзиса и его коллективов, это просто смертельно.

Пермские голоса

Несколько лет назад по отношению к Дягилевскому фестивалю впервые прозвучало «Как не в Перми». Фраза эта повторялась неоднократно в разных медиа, с разной мерой иронии и восторга. Сейчас тональность сменилась. Многочисленные приезжие — участники фестиваля и зрители — наперебой рассказывают в интервью и социальных сетях, как прекрасна Пермь, как уникальна атмосфера фестиваля, словом, всё так, как бывает в Перми и только в Перми!

Столичные гости в социальных сетях наперебой хвалят атмосферу города, прекрасных, творческих, дружелюбных пермяков и еду в пермских ресторанах.

Пермь изо всех сил старается соответствовать этим впечатлениям. Рестораны разрабатывают специальное фестивальное меню и продлевают часы работы. Художественная галерея открыла блестящую, пусть и небольшую, выставку «Столпы авангарда», очень соответствующую идеологии фестиваля, его принципам совмещения современного искусства с классикой. Взгляд трёх современных художников — Николая Ватагина, Георгия Литичевского и Вячеслава Колейчука — на творчество русских авангардистов — восхищённый, но и слегка ироничный, как положено в искусстве XXI века.

Концерты в художественной галерее, начинающиеся в 03:30 утра, стали уже нерушимой традицией фестиваля. Завершались они рассветом над Камой, всем полуночникам выдавались кофе и пирожное макарон, природа отдыхала от дневного зноя… Хочется сказать спасибо фестивалю за саму возможность не спать в этот ранний час.

Концерты хора Parma Voices, детища главного хормейстера Пермского театра оперы и балета Евгения Воробьёва, подарили впечатления, которые могут быть названы среди ярчайших на фестивале — эстетически и эмоционально. Восторженные зрители раздавали пермскому коллективу те же комплименты, которые звучали при первом знакомстве с хором MusicAeterna: хористов называли не иначе как «ангелами». Agnus Dei Сэмюэла Барбера (авторское переложение для хора знаменитого адажио для струнных), прозвучавший под сводами Пермской художественной галереи, отныне будет с каждым из зрителей навсегда — в уме, сердце, крови, печени, костях и всём организме.

Пермские поэты слагают стихи о городе Дягилева:

В городе пахнет ладаном.
Ночь поменяла цвет.
Слушай, это не Дягилев
Сейчас пересёк проспект?
Где твоя вечная музыка?
Вот она, можно лизнуть.
Запомнить всё это надо бы.
Главное — не спугнуть.

Автор текста — популярный пермский артист Александр Смирнов — уловил нечто очень важное. Пермяки очень боятся потерять Дягилевский фестиваль. Очень. Впрочем, сейчас, по следам прошедшего с таким успехом события, кажется, что «эта музыка будет вечной».