Уполномоченный по правам ребенка в Якутии Анна Соловьева прокомментировала ситуацию с издевательствами над воспитанниками в интернате Усть-Алданского улуса.
Напомним, ранее родители воспитанников Мындабинской СОШ Усть-Алданского улуса рассказали News.Ykt.Ru о том, что их детей поднимали по ночам и били, втыкали в тело иголки от шприцев, требовали деньги и отбирали одежду. В производстве Следкома Якутии находятся три уголовных дела по признакам грабежа, проводится проверка по сообщениям о вымогательствах денежных средств.
Журналисты News.Ykt.Ru обратились за комментарием к детскому омбудсмену в Якутии Анне Соловьевой. Однако дверь в кабинет уполномоченного была заперта, а на ней вывешено объявление, в котором указано, что к омбудсмену в данное время можно обратиться по электронной почте или через официальный сайт.
В ходе телефонного разговора детский омбудсмен сообщила, что не в курсе случившегося в Усть-Алданской школе-интернате, а затем озвучила свое мнение о сложившейся ситуации.
— Тут уполномоченный, как говорится, ни о чем. Хотя сейчас вот это явление — буллинг и моббинг (травля — прим. ред.) — случается сплошь и рядом, к сожалению, и в пространстве взрослого сосуществования, и детского. Это очень рудиментарный фактор, человек — все-таки часть природы, он является наполовину приматом, и эта агрессия — это правда. Буллинг, или моббинг, стал очень широко распространяться в связи с пандемией. К сожалению, это негативное явление, характерное для локдауна.
В рамках своей деятельности вы проводите проверки? Приезжаете, наверное, в учебные учреждения?
— Вы знаете, сейчас, во-первых, мне 65 лет (согласно данным биографии, размещенной на сайте омбудсмена, Анна Соловьева родилась в 1951 году — в этом году ей исполняется 70 лет — прим. ред.). Сами знаете, мне запрещено ездить.
Не прямо сейчас, а вообще в рамках деятельности.
— Ну, естественно, мы обычно проверяем детские дома, казенные учреждения, любой сигнал о том, что что-то подобное случилось, даже если соседи позвонят. Естественно, органы профилактики и в первую очередь органы опеки… У них такая очень ответственная задача, чтобы это [проверять]. Я лично просвещением занимаюсь — профилактикой. Каким образом? Например, я совсем недавно среди социальных педагогов участвовала в курсах по профилактике вот этого явления — травли. Оно присутствует в человеческом сообществе, к сожалению, очень давно и очень распространено…
Да, мы в курсе. Хотелось бы узнать, были ли вы когда-нибудь конкретно в этой школе?
— В Мындабе я не была. Это же очень далеко, в Усть-Алданском районе (расстояние от Якутска до села Мындаба по трассе составляет 130 км — прим. ред.).
То есть вы проводите выездные проверки только по фактам сообщений? В целях профилактики не посещаете учебные заведения?
— Нет. Профилактику мы проводим среди педагогов, а педагоги — среди учителей и родителей.
А именно на места вы не выезжаете?
— Знаете, во-первых, объять необъятное невозможно. А во-вторых, кто предполагал, что в маленьком селе это будет?
Мы предполагали, что вы, возможно, бываете в таких интернатах в целях профилактики, хотя бы раз в несколько лет.
— Мы выезжаем, но у нас школ одних — 661. Каждый день [к нам] поступают заявления, мы работаем со всеми органами профилактики, со всеми структурами государственными, местного самоуправления. Вообще, к уполномоченному должны обращаться в исключительных случаях — общество само должно вести себя по-человечески. Так же не должно быть. Травля существовала испокон веков и будет существовать. Надо профилактику делать. Профилактику делает все педагогическое сообщество. Все, кто хоть как-то относится к детскому населению, прекрасно знают, что есть такое отрицательное явление. Оно начинается в детском саду. <...>
В течение моей работы было несколько случаев, когда травля заканчивалась весьма печально, даже суицидом. Закрытые маленькие села, куда «око государево» не доходит, они же все до последнего скрывают. Этот латентный случай к вам просочился, потому что кто-то, [кому] уже невмоготу, как говорится, громогласно об этом заявил. А если бы не заявил, все бы продолжалось.
После выявления данного случая вами какие-то меры в качестве уполномоченного будут предприниматься?
— Вы знаете, по моему статусу я не имею таких карательных возможностей. Будучи уполномоченным, ты никого не можешь чисто по своему статусу как-то ущемить. В этом вся сложность работы уполномоченного. <...>
Надо так сделать, чтобы та же школа Мындабы, весь педагогический коллектив был обучен, что такое моббинг, что такое буллинг, почему эта травля происходит.
Примечание. Спустя несколько минут после интервью Соловьева заявила, что все же была в курсе случаев издевательств в школе-интернате Усть-Алданского улуса. «Это дело очень давно было, и, как говорится, мы все органы возбудили и они все это довели до уголовного преследования. Оно у нас было на контроле», — заявила она.
Напомним, Анна Соловьева занимает должность уполномоченного по правам ребенка с 2003 года. Как следует из декларации Соловьевой, в прошлом году ее доходы составили 3,3 миллиона рублей — это около 277 тысяч в месяц. В 2019 году ее доходы составили 3,2 миллиона рублей, в 2018 — 3,7 миллиона рублей.