Лихорадка Эбола — недавнее и гораздо более смертоносное вирусное заболевание, чем ковид. О том, как человечество впервые столкнулось с этим вирусом-убийцей, читайте во фрагменте книги Ричарда Престона «Кризис в красной зоне».
Ричард Престон. Кризис в красной зоне. Самая смертоносная вспышка Эболы и эпидемии будущего. М.: Альпина нон-фикшн, 2021. Содержание
Если мы хотим одолеть следующий вирус, имеет смысл изучать историю. Глядя налюдей, которые столкнулись сЭболой вовремя ее первой зарегистрированной встречи счеловеческим родом, можно многое узнать. Можно узнать, какони жили иумирали ичтоделали привстрече сневедомым. Можно проследить ихдействия пристолкновении с вирусом— иответные действия вируса. Можно выведать ихтайны.
Эбола— это внекотором роде существо, хотя инеразумное. Это даже неодно существо, это бесчисленное ихмножество, отчаянно стремящихся, вбиологическом смысле слова, квыживанию исамовоспроизводству. Растущая масса вирусных частиц Эбола неощущает себя сущностью. Унее нет нипамяти опрошлом, ниспособности предвидеть будущее. Умассы нет эмоций, нет желаний, нет страха, нет любви, нет ненависти, нет жалости, нет планов, нет такого понятия, какнадежда. Ивсеже, какивсе другие формы жизни, каждая частица этой массы обладает неизменным биологическим стремлением ккопированию себя ипередаче своего генетического кода сквозь время.
Глядя накризис 1976г., можно увидеть, какудалось удержать то, чтоказалось неудержимым, икакие духовные ичеловеческие затраты понесли те люди, который впервые столкнулись сЭболой ипопытались остановить ее. Узнав больше особытиях 1976г., можно лучше воспринять ту битву, которая развернулась вгосударственной больнице Кенемы в2014г. и, посути, распространилась навесь мир. Можно узнать кое-чтоновое очеловеческом характере вкризисные моменты, когда решается вопрос жизни исмерти, можно воочию увидеть драматическое взаимодействие между человеческим родом иприродой, которое всегда было предметом глубокого интереса дляавтора этой книги. Перед теми, ктосталкивается свирусом, стоит простой вопрос: какубить вирус раньше, чемон убьет их?
ГДЕ-ТОВВОЗДУХЕ НАДРЕКОЙ КОНГО, ЭКВАТОРИАЛЬНАЯ ПРОВИНЦИЯ, ЗАИР
26 сентября 1976года, около 21 часа
Жан-Жак Муембе, доктор медицины, сидел вкресле салона самолета «Фоккер-Френдшип» ислушал звенящий гул турбовинтовых двигателей. Заокном было темно. Самолет летел надобластью почти нетронутых дождевых лесов, следуя руслу реки Конго против ее течения. Внизу небыло видно никаких огней— нигородов, ниэлектрических фонарей,хотя тамимелись деревни, примостившиеся вразрывах полога леса илиукрывающиеся подкронами деревьев. Жители части этих деревень говорили наязыках группы банту, авдругих деревнях исовсем мелких поселениях обитали тва, люди очень маленького роста; ихнарод населял дождевые леса Центральной Африки десятки тысяч лет, намного дольше, чемлюбые другие местные племена.
Муембе хотел какможно скорее доставить больных— сестру Мириам иотца Слегерса— влучшую больницу Киншасы. Ихзаболевание, характеризующееся полиморфной изагадочной клинической картиной, должно было быстро развиваться имогло оказаться смертельным. Муембе также очень тревожился осостоянии образцов крови ифрагмента печени, которые могли непоправимо испортиться натропической жаре. Он надеялся, что, изучив эти образцы, он сумеет идентифицировать болезнь итогда, возможно, станет понятно, какостановить ее распространение. Он склонялся кмысли отом, чтоэто брюшной тиф илижелтая лихорадка.
Через некоторое время появилась россыпь огней, «Френдшип» начал снижаться иприземлился вКисангани, городе нареке Конго, который когда-тоименовался Стенли-Фолз.
Аэровокзал вКисангани, изрядно запущенное здание извыкрошившегося отдождей плохого бетона, охраняли солдаты, верные диктатору Мобуту Сесе Секо. Врачи помогли священнику имонахиням устроиться вкреслах зала ожидания икупили им содовой воды. Сестра Мириам чувствовала себя достаточно хорошо длятого, чтобы выпить фанты иликока-колы. Взале ожидания аэропорта Кисангани эти несколько человек провели почти всю ночь— вторую ночь после того, каквыехали измиссии вЯмбуку. Муембе держал коробку сбиологическим материалом рядом ссобою наполу, где было также жарко, какивезде. Он знал, чтообразцы разлагаются, новсеже нетерял надежды, чтоудастся сохранить достаточно дляанализа.
Впредутренний час вКисангани приземлился реактивный «боинг» авиакомпании «Эйр Заир». Врачи ипациенты погрузились туда, исамолет понес ихназапад, надбеспросветными пространствами дождевого леса, покоторому тут итамзмеились реки. Вскоре после рассвета дождевой лес сменился просторами саванны, перемежающейся полосами галерейных лесов ивозделанными землями, ииздымки бурым пятном проступила Киншаса. Самолет приземлился вмеждународном аэропорту Н’джили.
Медики ибольные сошли наземлю. Ктому времени взошло солнце, ивстолице начался новый день. Муембе проводил монахинь исвященника настоянку такси. Воздух был насыщен ивыхлопными газами отдизельных двигателей, идымом кухонных очагов; непрерывно тарахтели мотоциклы. Он посадил ихвтакси, велел водителю доставить пассажиров вбольницу Нгальема, попрощался сними ипообещал посетить их, кактолько выяснит что-тонасчет заболевания. Препарат печени находился на жаре уже два дня. Врачу нетерпелось поместить его подмикроскоп ирассмотреть.
Таксист высадил Муембе около университета. Уютный кампус состоял изсовременных зданий. Доктор поспешно направился всвою лабораторию. Тамон спомощью сотрудников разделил печень нанесколько частей. Потом были сделаны тончайшие срезы, которые поместили напредметные стекла. Муембе хотел получить обэтих образцах несколько заключений специалистов. Былали это желтая лихорадка? Если нет, точтоже? Он привлек кисследованию двух своих коллег исам положил стеклышко сосрезом подмощный микроскоп. Необходимо было посмотреть исамому.
Присильном увеличении втканях печени, пораженных вирусом желтой лихорадки, видны специфические изменения. Но, какниразглядывал Муембе препарат, он невидел ничего определенного. Видеть было просто нечего. Ткани разложились ипревратились вбесструктурную массу. Это было изрук вон плохо. Он немог ниподтвердить, ниопровергнуть наличие желтой лихорадки.
Новедь оставались ещеобразцы крови. Сихпомощью он надеялся выявить брюшной тиф. Если люди вЯмбуку умерли оттифа, кровь должна быть насыщена тифозными бактериями. Втеплой гниющей крови бактерии должны были размножиться. Внесколько чашек Петри поместили покапле крови ипоставили втеплое место. Приналичии тифозных бактерий ихколонии должны были вырасти задень-другой. Если они появятся, значит, вЯмбуку разразилась эпидемия брюшного тифа.
БОЛЬНИЦА НГАЛЬЕМА, КИНШАСА
27 сентября, середина дня
Больница Нгальема стоит нахолме, возвышающемся надрекой Конго, той ее частью, которая образует обширное сонное озеро Малебо, ниже которого расположены Великие водопады. Больница Нгальема представляет собой комплекс приземистых белых корпусов, выстроенных вокруг квадратных двориков, поросших травой. Сестру Мириам поместили вотдельную палату одного изкорпусов; ей стало хуже. Унее началась рвота ипериодически мучил понос. Занею ухаживал сестра Эдмонда, ненадевавшая нирезиновых перчаток, нимаски, низащитной одежды.
Настоятелю отцу Слегерсу, который тоже жаловался навысокую температуру, повезло. Каквыяснилось, он болел малярией. Вкрови унего ненашли ничего, кроме малярийных паразитов, ипосле применения противомалярийных препаратов он пошел напоправку. Авот усестры Мириам оказалась немалярия, иона быстро угасала.
Жан-Жак Муембе следил засостоянием сестры Мириам иодновременно наблюдал зачашками Петри, вкоторые поместил понесколько капель крови, взятой уразных людей сосходными симптомами. Никаких бактериальных культур тамнепоявлялось. Тут унего возникла мысль, чтоон неверно оценил болезнь. Она могла передаваться нечерез укусы москитов илипотребление загрязненных продуктов инапитков. Она могла быть заразной. Он позвонил вбольницу лечащему врачу сестры Мириам. «Мы несмогли точно установить, чтоэто зазаболевание,— сказал он.— Нам следовалобы вести себя осмотрительнее». Он посоветовал больничным медикам, имеющим дело с сестрой Мириам, прибегнуть кстандартным предосторожностям инфекционного режима иучитывать потенциальную контагиозность заболевания. «Ce n’est pas un probleme, — ответил врач.— Ядумаю, чтоэто обычный брюшной тиф».
Муембе был очень сильно занят в университете, где нетолько заведовал микробиологической лабораторией, ноизанимал должность декана медицинского факультета. Дожидаясь результатов созревания образцов вчашках Петри, он встречался спреподавателями истудентами всвоем кабинете инатерритории кампуса. Прошло нетак ужмного времени стех пор, какЗаир получил независимость, иатмосфера встране была насыщена оптимизмом иэнергией. Вкампусе шла бурная жизнь, вкоторую Муембе был активно вовлечен.
Нонаследующий день после возвращения изЯмбуку он получил удручающие новости. Отец Жермен, престарелый тощий кюре скозлиной бородкой, дававший последнее причастие сестре Беате, заболел. Это было очень тревожно. Болезнь— чембы она нибыла— распространялась.
Наследующий день усестры Мириам начались кровотечения. Муембе тоидело возвращался мыслями ксовету, который дал больничному врачу,— считать болезнь высокозаразной. Авчашках Петри так инепоявлялось тифозных колоний. Следовательно, болезнь небыла тифом.
Оставалось теряться вдогадках. Тут-тоон начал понемногу задумываться осестре Мириам иосебе самом. Осыпи, которую он видел наее теле. Скрасными бугорками ипетехиями— подкожными кровоизлияниями. Он тогда обратил внимание, какбыстро она распространилась нашею инаруки. Асейчас он думал отом, немогли сам подвергнуться воздействию неизвестного агента.
Кровотечения усестры Мириам продолжали усиливаться, сыпь нателе потемнела истала похожа насиняки, глазные яблоки сделались ярко-красными. Кровоточили идесны, икишечник. Длявосполнения кровопотери ей начали делать переливание крови. Кровь вливали ввену больной, ноона вытекала через кишечник. Сестра Эдмонда, ухаживавшая засестрой Мириам, уже несправлялась одна, ией выделили впомощь 23-летнюю медсестру Майингу Н’Сека, приехавшую вКиншасу изодной изближних деревень. Медсестра Майинга исестра Эдмонда все время соприкасались скровью, истекавшей изсестры Мириам.
Муембе постоянно думал отом, чтопроисходило вбольничной палате. Думал он иоботце Жермене, скоторым сидел заобеденным столом икоторый сейчас, возможно, умирал вЯмбуку. Он помнил продолжительную поездку пожаре внабитом людьми лендровере, где он сидел, прижатый ксестре Мириам. Они постоянно соприкасались плечами илоктями, он ощущал кожей пот наее руке. Наее светлой коже сыпь была очень хорошо заметна. Начернокожем африканце ее былобы куда труднее разглядеть.
Потом ему сообщили о смерти сестры Мириам. Муембе незнал, чтоявилось причиной заболевания, но, судя повсему, это был вирус. Вирус, неимевший имени. Он задумался освоей семье— жене идетях. Увирусной инфекции всегда есть инкубационный период между моментом заражения ипроявлением симптомов. Винкубационном периоде симптомы ненаблюдаются, заразившийся нечувствует ничего особенного. Муембе задавался вопросом, ненаходитсяли он винкубационном периоде. Его самочувствие оставалось нормальным.
ВЯмбуку заболела ещеодна монахиня, сестра Романа. Она вскоре умерла вженском отделении больницы Ямбуку, ачерез несколько часов скончался иотец Жермен, бывший единственным пациентом мужского отделения. Потом теже симптомы появились усестры Эдмонды, сопровождавшей сестру Мириам вКиншасу иухаживавшей занею вбольнице. Случай сестры Эдмонды выглядел нестоль тяжелым, какусестры Мириам, ноунее развился кровавый понос. Медсестра Майинга, ухаживавшая сначала засестрой Мириам, теперь взяла насебя уход засестрой Эдмондой. Сестра Эдмонда умерла впалате больницы Нгальема ранним утром 14 октября.
КИНШАСА
15 октября
Примерно через 30 часов после смерти сестры Эдмонды медсестра Майинга, проснувшись утром, почувствовала у себя жар. Она очень перепугалась, но не стала сообщать об этом на работу, а взяла выходной и отправилась в другие медицинские учреждения Киншасы за медицинской помощью — она не хотела говорить врачам больницы Нгальема, что могла заразиться той же болезнью, которой страдали монахини. С высокой температурой она провела несколько часов в приемном покое скорой помощи крупнейшей столичной больницы Мама Йемо, рассчитывая, что ее осмотрит врач. За это время она контактировала со множеством людей — приемное отделение больницы Мама Йемо было очень просторным и многолюдным. Так и не дождавшись врача, она отправилась в другую больницу. Закончилось все тем, что Майинга пришла к себе в больницу Нгальема и призналась, что заболела. Врачи изолировали ее в отдельной палате. Тем временем известие о болезни, обнаруженной в Ямбуку, понемногу распространялось, и, когда в газетах и по радио сообщили, что медсестра Майинга, у которой обнаружено это заболевание, целый день гуляла по городу, началась паника. Майинга могла разнести по Киншасе болезнь из Ямбуку. Инфекция добралась до столицы.
Декану медицинского факультета Жан-Жаку Муембе надлежало выявить контакты Майинги за тот день, когда она с лихорадкой ходила по медицинским учреждениям города. Оказалось, что всего за несколько часов она лицом к лицу встретилась более чем с двумя сотнями людей. Эпидемиологический надзор должен был выявить всех этих людей и взять их под наблюдение, пока у любого из них не дал о себе знать возбудитель инфекции. Муембе не забывал и о том, что сам пребывал в тесном контакте с сестрой Мириам. Майинга могла подхватить вирус от сестры Мириам, или сестры Эдмонды, или от обеих.
В его памяти мелькали эпизоды поездки, когда он собирал сведения о заболевании в Ямбуку. Он мысленно видел и осязал трупную кровь, текущую по его пальцам и капающую на пол с запястья. Его контакт с вирусом был очень обширным и продолжительным. И сейчас вирус вполне может размножаться в его организме.
Муембе вновь и вновь возвращался мыслями к жене и детям. Он думал о тесных контактах со множеством людей в университете — с преподавателями, студентами, лаборантами, простыми горожанами. Он начал дважды в день, по утрам и вечерам, измерять температуру. Боясь передать вирус своим близким, он покинул дом и ночевал теперь в служебном кабинете в университете. Время шло, и он начал замечать у себя ужасные симптомы болезни, включая странную сыпь с красными волдырями и подкожными кровоподтеками. На белой коже сестры Мириам все это прямо бросалось в глаза. Но видел ли он такую же сыпь у остальных умерших? Возможно, она была не так заметна на более темной коже, но он думал, что видел эту сыпь на телах. Он подозревал, что температура у него начинает понемногу повышаться. Он осматривал себя, не понимая толком, появляются ли у него под кожей мелкие кровоизлияния и распространяются ли они.