Арт-объекты различных культур из внушительного собрания коллекционеров Нади и Раджиба Самдани занимают все шесть этажей их дома в Дакке.
Надя и Раджиб Самдани на фоне картины Вильгельма Сасналя «Без названия (Поцелуй)», 2018. Слева картина Марка Куинна, изображающая мясо, 2013 
Надя и Раджиб Самдани установили причудливую инсталляцию «Север горы» около окна на предпоследнем этаже своего шестиэтажного дома в Дакке. Стоит прикоснуться к скульптуре южнокорейской художницы Ян Хэгю, как в движение придут сотни позолоченных колокольчиков. «Можете потом попробовать», — улыбнувшись, обещает Раджиб. Это одно из последних крупных приобретений арт-коллекционеров из столицы Бангладеш. А всего в их собрании порядка двух тысяч произведений современного искусства.
Рядом со звуковой инсталляцией ещё один объект на музыкальную тему, заказанный у другой востребованной художницы Алисии Кваде. Выполненная из меди, гранита и угля скульптура состоит из длинных труб с широкими раструбами, как у тромбона. Обе работы отражают сразу несколько принципов, на которых строится коллекция: они созданы восходящими звёздами, с которыми Самдани лично знакомы, куплены как сувениры в поездках и при всей цельности замысла не лишены эксцентричности.
Слева направо: картина Бхарти Кхер Mimic, 2007; скульптура Павла Альтхамера «Сафик и Нахид», 2011; в рамках рисунки Рабиндраната Тагора, 1916−1940, под ними «Координаты 1» Хаджры Вахид, 2014; в гостиной картина Франчески Леоне «Неподвижные потоки 19», 2011 
Любовь пары к искусству в прямом смысле не знает границ. «Мы можем возвести или снести стену, если того потребует установка новой работы, — поясняет Надя. — Сначала мы обзавелись предметами искусства, а уж потом построили для них подходящее помещение, а не наоборот».
Свой дом в элитном районе Гульшан по соседству с посольствами, отеля- ми и бутиками пара назвала Golpo, что в переводе с бенгальского означает «история» или «сказка». Оба значения оправданны, поскольку этот проект рассказывает о страсти, которая объединяет пару. Здание было спроектировано совместно с Brain Train Studio, дочерней компанией бизнес-империи Golden Harvest, принадлежащей супругам, и закончено в 2012 году. Гибрид дома и музея отвечает желанию семьи жить в постоянном окружении искусства.
В комнате на крыше рядом с террасой и бассейном бронзовая скульптура Джитиша Каллата соседствует с неоновой надписью Трейси Эмин и работами Кристины Куорлс и Лор Пруво 
Светодиодная надпись «Распродано» студии Raqs Media Collective встречает гостей на входе в пространство, практически лишённое мебели и потому больше похожее на галерею. Звуковая инсталляция британской художницы Сил Флойер «Пока у меня не получится» перекликается с яркими абстрактными гобеленами бангладешского модерниста Рашида Чоудхури, похожей на галлюцинацию зеркальной инсталляцией Аниша Капура и роскошным диваном Захи Хадид. «Мы познакомились со звуковой работой Флойер на documenta 13 в 2012 году и были покорены упорством, пронизывающим текст», — поясняет Раджиб, вспоминая выставку, проходящую раз в пять лет в немецком Касселе.
Самдани меняют экспозицию в Гольпо раз в полтора года. «Искусство не должно томиться на складе, — считает Надя, хотя этот процесс и непрост. — На просмотр архивов и установку уходит почти три месяца».
Взаимодействие семьи Самдани с международными арт-институциями в основном направлено на привлечение внимания западной аудитории к искусству той части света, откуда они родом. Пара состоит в Комитете по южноазиатским приобретениям при Tate, а недавно подарила нью-йоркской галерее и Метрополитен-музею гобелены Чоудхури.
На террасе надпись Шилпы Гупты «Глубоко внизу под нашими ногами течёт небо», 2014 
Диалог между Востоком и Западом прослеживается и в доме Гольпо: работы из разных стран стоят бок о бок, а иногда художник одной культуры напрямую обращается к другой, как, например, Павел Альтхамер, сотворивший пару скелетообразных фигур Сафика и Нахида, названных в честь двух бангладешцев и показанных на Венецианской биеннале 2013 года. Авторству польского художника и хорошего друга семьи принадлежит ещё одна работа в их коллекции: Альтхамер нарисовал её вместе с тремя дочерьми Самдани на день рождения их отца пару лет назад.
По словам Нади, растить детей в окружении художественных произведений оказалось не так сложно, как представляется. Дочерям с малолетства внушали, что искусство нужно трогать глазами, а не руками. «Когда друзья приходили в гости поиграть, дети объясняли им, что это не игрушки».
«Гипотетическая структура» Алисии Кваде, 2016 
Увлечение Нади коллекционированием передалось ей от родителей, хотя они собирали искусство, которое имело мало общего со звуковой инсталляцией или интерактивной скульптурой. «Они и сейчас удивляются, когда я покупаю как объект искусства диск или письменный договор», — смеясь, замечает она. Изучив экономику и менеджмент в Независимом университете Бангладеш, Надя начала собственную коллекцию, опираясь на вкусы, привитые в родительском доме. Первым приобретением в 22 года стало полотно, изображающее крестьянскую жизнь, руки соотечественника-авангардиста СМ Султана.
Уже после встречи с Раджибом, который к тому времени владел картиной известного бенгальского художника Зейнула Абедина, но не считал себя коллекционером, началось смещение интересов в сторону современного искусства. Это был «естественный процесс изучения в ходе поездок и чтения», считает Надя. Вначале им было комфортно в рамках искусства Южной Азии. Они покупали картины индийских модернистов, таких как Макбул Хусейн и Франсис Ньютон Соуза, но потом появилась гравюра Рембрандта, которая сейчас висит в спальне, следом рисунки Пикассо и скульптуры Дали. А затем, по мере того как они всё больше путешествовали и посещали галереи и выставки, интерес Нади переключился на художников, творящих искусство в наше время. «Посыл, который несут современники, лучше откликался во мне, — рассказывает Надя. — Если мы с Раджибом не в офисе, то идём ужинать или на концерт с друзьями-художниками. Так мы в своё время и приобщились к современному искусству».
Белые лестницу и рояль вместе с роскошной люстрой оттеняют картина Марка Куинна и «Красная бетонная скульптура X» Майкла Дина, 2015 
Укоренившись в международном арт-сообществе, за последнее десятилетие они обзавелись произведениями ведущих современных художников, соблюдая баланс между местными южноазиатскими талантами и мировыми именами. Кроме того, они проницательно купили работы восходящих звёзд, например, полотно на стыке аналоговых и цифровых техник 33-летней Эйвери Сингер. В процессе Самдани и себе сделали имя — попали в список 200 главных коллекционеров и филантропов по версии ARTnews, основав Samdani Art Foundation и арт-форум Dhaka Art Summit.
Супруги приобретают только те работы, которые вызывают у них отклик, а за этим чаще всего стоит личная дружба с художниками. Картину Вильгельма Сасналя «Без названия (Поцелуй)» они купили, когда в 2018 году привозили в Варшаву выставку «Зверь, бог и линия», изначально по‑ казанную на четвёртом арт-саммите в Дакке. Возможно, самый противоречивый объект — Lost and Found пакистанки Хумы Мульджи, человеческая фигура из буйволиной кожи. Изначально она стояла на входе, но потом её пришлось перенести в более укромный угол по просьбе персонала, который она пугала.
«Платье» Наизы Хан, 2008, парит над гостиной, здесь же «живёт» композиция «Крыло» Линды Бенглис, 2002, над картиной Этторе Спаллетти Girandola, 2013 
В собрании пары есть картины художников из африканской диаспоры, включая принадлежащего к поколению «молодых британских художников» Криса Офили и восходящую звезду кенийского происхождения Майкла Армитиджа. В гостиной поэтичная скульптура «Крылья» одной из основоположниц арт-феминизма Линды Бенглис парит над монохромной картиной умершего в 2019 году итальянского художника Этторе Спаллетти. Искусство можно найти даже на крыше, где пара устраивает вечеринки, к концу которых кто-нибудь обязательно оказывается в бассейне. Там, под навесом, горит неоном надпись культовой британки Трейси Эмин: «Верь в себя».
Пара основала собственный фонд в 2011 году, чтобы продвигать бенгальских художников как у себя на родине, так и за рубежом, а через год запустила Dhaka Art Summit — событие, раз в два года объединяющее художников и архитекторов. Организованный американским куратором Дианой Кэмпбелл Бетанкур, живущей между Брюсселем и Даккой, 9-дневный саммит представляет собой мини-версию знаковых международных арт-мероприятий, таких как Венецианская биеннале или Биеннале в Шардже, и привлекает не только местных посетителей, но и международную публику.
«С посещаемостью у нас никогда не было проблем. Наш народ всегда придёт на музыкальное или танцевальное выступление», — говорит Надя, и её слова подтверждаются цифрами: на прошлом саммите в феврале 2020 года 476 тысяч человек бесплатно посмотрели работы почти 500 художников, включая Эллен Галлахер, Кэндис Лин, Эктора Самора, Адриана Вильяр Рохаса и Коракрита Арунанондчая. На каждом саммите одному местному художнику присуждается арт-премия Самдани с возможностью резиденции при лондонском Delfina Foundation.
Инсталляция «Север горы» Ян Хэгю, 2019, возвышается рядом с полотнами бангладешских ху- дожников Муртаджи Басира (умершего в августе 2020 года от ковида) и Мухаммада Кибриа 
Надя вспоминает, что они с Раджибом задумали саммит, чтобы заполнить пробел в современном искусстве страны. Нация, которой в марте исполняется всего полвека, долго переживала болезненное отделение от Пакистана, и до поддержки творческих людей дело не доходило. И сейчас фонд Самдани выполняет роль отсутствующего музея современного искусства. «Фонд объединяет арт-начинания Азии между собой и с коллегами из соседних стран, в то время как многие границы до сих пор пересматриваются и остаются зонами конфликта», — рассуждает индийская художница Бхарти Кхер, чья глиняная скульптура в виде двух богинь под названием Intermediaries, созданная по заказу фонда, выставлялась под открытым небом во время саммита.
Миссия пары должна найти воплощение в Срихатте — строящемся пространстве фонда, предназначенном для выставок и арт-резиденций, с парком скульптур. Арт-центр по проекту бенгальского архитектора Кашефа Махбуба Чоудхури к северо-востоку от Силхета, родного города супругов, планируют открыть в этом году групповой выставкой, организованной Кэмпбелл Бетанкур, также исполняющей роль арт-директора и главного куратора фонда. В собрание, озаглавленное «Светящееся эхо», войдут произведения таких мастеров работы со звуком и светом, как Олафур Элиассон, Люси Рэйвен, Энтони Макколл и Доминик Гонсалес-Фёрстер. Все экспонаты — из коллекции фонда, а выставка, по словам Кэмпбелл Бетанкур, должна продемонстрировать «волновые движения света и звука, путешествующие по нашей памяти с разной скоростью». Она же помогает паре обновлять экспозицию в Гольпо, а также в офисах и заводских помещениях концерна Golden Harvest, занимающегося продовольствием, IT, логистикой и недвижимостью. «О таких патронах можно только мечтать: они любят искусство и художников, но не строят из себя кураторов», — комментирует арт-менеджер.
Спустя 16 лет коллекционирования пара признаётся, что ровно так же, как в первый день, всё решает первая реакция на работу, независимо от того, принадлежит она руке художника, которого они знают и уже имеют в своём портфолио, или нового творца, о котором им не терпится побольше узнать. Они не гуляют по выставкам и галереям с заранее подготовленным виш-листом. «Каждый раз, собираясь на Frieze или Art Basel, обещаем себе ничего в этот раз не покупать, — поясняет Надя и тут же со смехом добавляет: — И всегда даём слабину».