Тёмный зал с синей неоновой подсветкой, чёрная сцена. Сбоку от неё – места жюри. Слева направо: Иван Абрамов, Юлия Ахмедова, Руслан Белый, Нурлан Сабуров. На «Открытом микрофоне» выступает Юра Мишаев, город Белгород. После выступления он попадает в команду Ивана Абрамова.
— На кого ты учишься?
— Учусь в БелГАУ на направлении «информатика в АПК».
— И ты не планируешь работать по специальности?
— Работать планирую, но как можно меньше: не хочу. Хочется заниматься стендапом.
— Когда ты им заинтересовался?
— Наверное, только когда попал в проект «Открытый микрофон». До этого я его не смотрел.
— Тогда как ты познакомился с жанром?
— Когда на ТНТ ещё в 2012 году запустили проект [StandUP], у меня был телевизор — тогда смотрел. Но не то чтобы интересовался. Просто нравился юмор.
— Когда решил, что хочешь и можешь делать так же?
— Год назад девочка скинула пост про «Открытый микрофон» в одном белгородском баре – просто молча. Я спросил, хочет ли она выступить, она ответила, что хочет. Я сидел за компьютером, делать было нечего, и подумал: «А я чем хуже?» У меня были какие‑то шутки – брак с кавээна. Из этого собрал выступление на три минуты. Выступил, хорошо зашёл, понял, что можно двигаться дальше.
— Значит, твоя карьера началась с КВН?
— Да, как у большинства комиков. Я пошёл в КВН по фану: думал, поиграю, а в сборную университета не пойду – не хотел ответственности. А потом понял, что кроме нас‑то и некому играть. Хотя я пошёл не от безысходности, а потому что нравилось.
— А почему из КВН перешёл в стендап?
— Понял, что в КВН много «но»: нужно, чтобы в команде никто не болел, чтобы всем было интересно, нужно гораздо больше денег. А в стендапе всё зависит только от тебя.
— Кого из комиков сейчас смотришь?
— Я не смотрю комиков ради них самих. Смотрю основной проект StandUP, «Открытый микрофон» – потому что познакомились с ребятами. Ещё смотрю проекты около стендапа – «Самый умный комик», «Книжный клуб».
— Читаешь книги?
— Нет. Я лентяй. Очень хочется читать, но когда берусь, быстро устаю. Я не усидчивый.
— Тогда сколько времени у тебя уходит на написание монологов?
— Зависит от обстоятельств. Если надо за четыре дня написать – пишу за четыре. Первый монолог, эфирный, писался полгода.
— Как понять, когда шутка хорошая?
— Люди смеются – значит зашла. Я рассказываю то, что мне самому смешно, и зачастую это совпадает с общим чувством юмора. Но не всегда. Вот шутка, например: «Я родился в Карелии, стране тысячи озёр, но не умею плавать. Потом переехал в Белгородскую область, где всего 64 реки, и в 63 из них заводы сливают свои отходы. Вы спросите, что не так с последней рекой? Там завод стоит в заповеднике – им нельзя сливать». Мне кажется, это смешно, но на «Микрофоне» рассказывал в тишину – я от шутки отказался и принял, что не всегда людям смешно то же, что и мне. А в целом у меня юмор ведь завязан на внешнем виде, поэтому, когда люди видят, что это я рассказываю такие шутки, им заходит.
— Насколько сложно было уехать из Майского в Москву на ТНТ?
— 36 рублей маршрутка до «Стадиона», 20 – до вокзала, 800 рублей электричка – и ты в Москве.
— А кастинг? Как это было?
— Я просто хотел выступить на большой зал стендап-фестиваля, там порядка 500 человек. Его проводит ТНТ, а по итогам набирает участников в «Открытый микрофон». Но в целом это фестиваль: днём выступления, вечером тусовки, а кастинг – завуалированный. Когда выступил, меня пригласили в комнату для интервью. Тогда понял, что есть шансы пройти. Потом в 10 вечера оглашали результаты – меня назвали в первой шестёрке.
— На выступлении ты сильно волновался?
— Со стороны кажется, что уверенно выступил, но внутри совсем по‑другому. Я стоял и думал, что вот-вот посыплюсь, приходилось постоянно собирать себя заново. Тут сильно помогает КВН – там мы показывали более стыдные вещи, которые нравятся редакторам, а нам – не всегда. Выходить со своим проще, потому что более уверен в материале.
— То есть ты был в напряжении?
— Да, но это нужное, рабочее напряжение. Может быть, если бы я расслабился, не получилось бы так уверенно. Когда я выходил, не хотел смотреть на наставников, но потом увидел боковым зрением, что они смеются, и тогда стал рассказывать шутки, в которых уверен, прямо в них.
— Кто из жюри самый крутой?
— Ваня Абрамов. Мне подходит его стиль юмора. Он шутит литературно: даже если ты будешь читать шутку в тексте, то уже смешно. А у Вани ещё и хорошая актёрская игра.
— Что в твоей жизни изменилось после эфира на ТНТ?
— Появилось больше контактов, ещё больше желания этим заниматься.
— Это крутой лифт для молодых комиков.
— Для начинающих и не из Москвы. Потому что в Москве есть ребята, которым ТНТ особо и не нужен.
— Как ты готовишься к следующему выступлению?
— Пишу потихоньку обо всём. Мы часто пишем с Владиславом Мальцевым, он тоже из Майского. Мы друг друга понимаем по юмору, так что можем накинуть шутки. Мы играли в одной команде. Это бремя кавээн – ты привыкаешь писать в команде, плюс сразу оцениваешь шутки. А в стендапе не всегда понятно, смешно или нет.
— Ты уже пообщался с наставником?
— Про выступление он всё сказал в эфире, мы это не обсуждали. Сначала я на него смотрел как на звезду: Иван Абрамов, 10 или 15 лет на телевидении… Но он оказался простым и весёлым.
— Он в жизни такой же, как в телевизоре?
— Он в жизни иногда отыгрывает этот образ, когда хочет пошутить. Это не образ, а, скорее, актёрская игра.
— Так о чём вы говорили?
— О написании материала: я ему показывал, а он говорил, где можно усилить, где‑то предлагал какие‑то вещи. В один момент он предложил шутку, но я её не понял, тогда он сказал: «Если тебе это не близко, то лучше не слушай – ты, скорее всего, запорешь эту шутку. Лучше убедись, что не смешно твоё, чем чьё‑то чужое».
— Твоё выступление было очень лиричным. Почему?
— Потому что я сам его рассказывал. Первый эфир – знакомство со зрителем, надо дать понять, почему этот человек вышел и именно это говорит. Плюс с тобой над этим работает авторская группа и креативные продюсеры – они заранее представляют картинку будущего выступления. Это немного напрягает, потому что в какой‑то момент появляется фраза «от тебя ждут этого», это загоняет в рамки. Надо развиваться как комику, чтобы ты мог шутить про всё. Ну и зрителю надо дать понять, что человек понимает, что он низкого роста. Чтобы люди не сидели и не думали: «О, он низкого роста, а почему не шутит об этом?»
— Насколько сложно говорить о себе со сцены?
— Сложно изливать душу. Я не изливал, а шутил над тем, что все и так видят. Так что мне было не сложно. Смеялись над шутками, а не надо мной. А когда начинаешь копать в себя и рассказывать проблемы – это сложнее. К этому надо прийти с опытом.
— Думаешь, надо?
— А это и есть стендап – он не про наружу, а про то, что внутри.
— Стендап так популярен, потому что это новая форма лирики?
— Да, как Дудь сказал, это новый рэп. Отчасти он популярен, потому что на этом можно зарабатывать. А для зрителя он популярен, потому что это довольно простой жанр, народный.
— Ты в конце недели уезжаешь в Москву. Надолго?
— Примерно на всю жизнь. Мне нравится Белгород, это город для жизни, но развиваться здесь в любимом деле сложно. Надеюсь, мой пример даст какой‑то толчок белгородскому стендапу. Потому что мы приходим на открытые микрофоны, а там 10 человек, и 6 из них – готовящиеся к выступлению комики.
— Что для тебя стало бы вершиной карьеры?
— Оставаться долго смешным и популярным, чтобы это стало любимой работой. А какой‑то конкретной точки нет.
Беседовал Андрей Шилин