Наталья Игнашевич вернулась в журналистику спустя несколько лет со своим документальным проектом: в «Нефутбольных историях» на «Матч ТВ» без прикрас рассказывается о жёнах футболистов. Героинями первых трёх серий стали Алана Мамаева, Екатерина Смольникова и Маргарита Оздоева – каждая со своей особенной историей.
— Мой посыл был – сломать стереотипы о жёнах футболистов и показать их настоящую жизнь, — говорит Наталья. Я благодарна своим героям за смелость, они не побоялись жить в кадре, говорить честно. Но у меня сложилось впечатление, что в современном мире так нельзя. Как говорится, «всё сказанное вами может быть использовано против вас».
— Что вы имеете в виду?
— Есть группа новостных журналистов, которые занимаются копипастом. Что они делают: вырезают из интервью нужные фразы и склеивают их по своему усмотрению, чтобы получилось скандальное высказывание. Так поступили, например, с Катей. Таких, как Смольниковы, в российском футболе немного. Мне было важно снять именно эту пару, чтобы показать не только зрителям, но и другим футбольным семьям, что можно жить насыщенной интересной жизнью, коллекционировать современное искусство и в то же время профессионально заниматься благотворительностью.
— Но что получилось в итоге?
— Из всего фильма журналисты выбрали только две фразы моей героини: «я никогда не любила футбол» и «наша жизнь не изменится, когда футбол закончится». Катя произносила их в разных контекстах и в разное время. После фразы «я не люблю футбол» в первоисточнике она добавляет: «…но это деятельность моего супруга, поэтому мне пришлось понять её и полюбить». То есть посыл совершенно другой. Выходит, что мы проделываем гигантскую работу: выстраиваем доверительные отношения с героями, снимаем, монтируем, а в итоге — люди берут 10 слов и бросают их на растерзание хейтерам. Я бы назвала это «неэкологичным потреблением информации». Ведь если одним журналистам перестанут доверять герои, другим нечего будет копипастить. Мы все останемся без работы.
— Вы по-прежнему считаете, что у вас всё-таки получится искоренить устоявшиеся стереотипы о жёнах футболистов?
— Сложно разговаривать с тем, кто не хочет слышать. Но я буду пытаться.
— Почему вообще вы решили делать что-то подобное?
— Потому что я тоже жена футболиста, хоть и бывшего. Но вообще, у меня есть и другие идеи. Я решила начать с того, что когда-то не успела доснять. Я прервала свой предыдущий проект из-за декретного отпуска, осталось ощущение незаконченности.
— О чем ещё хотите рассказать миру?
— Мне, например, интересна тема хейта в интернете. Как устроено массовое сознание, как генерируется агрессия, что за люди пишут эти комментарии.
Наталья Игнашевич (в центре) с Кирой Габуловой и Инной Жирковой. Крайний справа — Юрий Жирков
Фото: instagram.com/natashevich
— А вы лично когда-нибудь сталкивались с хейтом? Даже не в рамках программы, а со стороны болельщиков, когда Сергей ещё играл?
— Я бы так сказала: вся карьера мужа — это длинная история хейта. Были лишь короткие периоды просветления, когда команда Сергея выполняла сверхзадачу. Четвертьфинал чемпионата мира, третье место на Евро, победа в Кубке УЕФА. Но это продолжалось недолго. Стоило ошибиться – его снова уничтожали. Последние 6-7 лет Сергея активно отправляли на пенсию и постоянно писали «уже не тот». К счастью, со временем к этому вырабатывается иммунитет. Меня уже давно не задевает критика в адрес Сергея. Но мне обидно, когда это касается моих героинь. Это совсем другая эмоция.
— И что вы можете с этим сделать?
— Могу прекратить делать эти истории и никого не раздражать (смеётся).
— Тогда вы не сможете сделать то, что хотели – совершить революцию в головах людей.
— Найти бы мне ещё таких смелых героинь, которые будут готовы совершать революцию. Есть очень интересные истории, но девушки не хотят быть объектом обсуждений.
— У вас есть близкие подруги среди жён футболистов?
— Вы знаете, жёны футболистов не любят этот вопрос.
— Да?
—Да.
— Извините, не знала.
— Он меня не задевает, но вы как раз назвали один из стереотипов. Невозможно подружиться на почве того, что мужья играют в футбол. Дружба строится на совпадении ценностей, интересов. Встречаться раз в неделю на футболе — этого недостаточно для того, чтобы подружиться. Есть девушки, которые в чём-то совпадают, вот они общаются. Но сказать, что есть какое-то комьюнити, что все жены на одной волне — нельзя. Вот даже если посмотреть на трёх героинь из моего первого цикла. Они настолько разные – я даже не знаю, смогут ли они найти общие темы для разговора.
Жена тренера
Наталья и Сергей Игнашевичи с детьми
Фото: instagram.com/natashevich
— Думаю, вам часто задают этот вопрос, но я не могу его не задать. Быть женой тренера сложнее, чем женой футболиста?
— Конечно, сложнее. У футболиста после игры голова свободна, его главная задача — восстановиться к следующей тренировке и забыть все плохое. Тренер же должен проанализировать всё, что было, подготовить план на следующую тренировку, и уже держать в голове следующую игру. То есть работа не ограничивается временем, которое он проводит на поле. Она теперь с нами всегда. Я несколько раз видела, как Сергей вечером составлял тренировку, а утром шел переписывать. То есть даже ночью он продолжает думать о работе.
— Вот это увлечённость.
— Надеюсь, со временем он научится делегировать часть работы, пока у него с этим проблема. Занимается всеми вопросами сам.
— Свободного времени стало совсем мало?
— Конечно. Он ведь ещё должен продумать, как мотивировать футболистов — это одна из самых сложных задач, особенно под конец сезона, когда накапливается усталость или идет серия неудачных матчей. Когда Сергей был футболистом, у него были «претензии» к тренерам, он считал, что их способ мотивировать не работает. Я всегда шутила по этому поводу: посмотрим, как ты будешь с этим справляться. Мне было бы интересно послушать, что он говорит своей команде в раздевалке (смеётся).
— А с психологической точки зрения что-то изменилось?
— В тот период, когда Сергей был футболистом, он всегда тяжело отходил после матчей: приезжал практически без сил и эмоций. Вроде физически человек с тобой, но ни на что не реагирует, ничем ему не угодить. Это такое состояние, которое нужно было переждать. Сейчас такого нет.
— Вы как-то говорили, что перестали смотреть матчи с его участием, потому что сильно нервничали. Сейчас это чувство осталось?
— Когда наши били пенальти хорватам на чемпионате мира — я ушла с трибун. Матч с испанцами я видела только в повторе. Но это в прошлом. Когда муж на бровке – так не волнуешься. К тому же у «Торпедо» в ФНЛ всё удачно складывалось, долгое время команда лидировала, побеждала в самых сложных выездных матчах. Так что смотреть было легко и приятно.
— Но потом отменили стыки, и команда осталась в ФНЛ.
— Это, конечно, не очень справедливая история. Видела, как Сергей переживал, пытался что-то изменить, предлагал варианты. Но всё закончилось так, как закончилось.
— Сейчас многие прочат Игнашевича в новые тренеры ЦСКА…
— У Сергея контракт с «Торпедо», он продолжит работать с командой – сейчас ждёт возобновления сезона.
Сергей Игнашевич (справа) — главный тренер московского «Торпедо»
Фото: Дмитрий Голубович, «Чемпионат»
Благотворительность
— Вы уже несколько лет занимаетесь благотворительностью. Как она появилась в вашей жизни?
— Как и у многих других людей, у меня появилось желание помогать тем, кто попал в беду. Сначала я помогала адресно, то есть переводила деньги конкретному человеку или ребенку. Но в какой-то момент стало очевидно, что 50% людей, которые так проводят сборы — мошенники. Они копируют фотографии, справки, заводят аккаунт и собирают деньги на ребенка, к которому не имеют никакого отношения. И это даже не считается преступлением.
— В смысле?
— Если ты переводишь деньги на личную карту, человек не обязан отчитываться: он может распорядиться деньгами по своему усмотрению. Это первое, что мне не понравилось в адресной помощи. Второе – очень тяжело психологически. Стоит тебе кому-то перевести деньги, сарафанное радио этот тут же распространяет, и вот к тебе стучится ещё 5 человек. В какой-то момент я узнала про фонд «Нужна помощь», который только-только создавался. Мне понравились базовые принципы: выстраивать систему помощи, то есть помогать не одному человеку, а многим, доверять только профессионалам, руководствоваться не эмоциями, а разумом, ну и в целом заниматься умной благотворительностью. Например, внутри сектора все понимают, что не нужно помогать детским домам.
— Почему?
— Единственное, что может спасти отказников — приёмная семья. К слову, всегда, когда говорят о благотворительности, всплывает слово «ребенок». Но вообще это не только про детей. У нас самая уязвимая часть общества — взрослые, которым никто не хочет помогать. Хотя у них тоже бывают очень и очень сложные ситуации.
— Дети трогают сердца и вызывают наибольшее сочувствие, мне кажется.
— Если даже посмотреть на сборы для детских проектов, нужная сумма набирается довольно быстро. Для взрослых туго всё идёт. Люди не готовы им жертвовать. Они считают, что взрослые сами виноваты: не подумали, не подстраховались. По статистике на первом месте по сборам дети, на втором – старики, потом — животные.
— Футболисты тоже помогают – и чаще всего детям. Часто слышится наравне с «красавцы», что они делают это для хайпа.
— Безусловно, так пишет большинство. Поэтому очень многие футболисты соглашаются участвовать в некоторых проектах с условием, что их не будут снимать.
— О как.
— Это уже абсурдная ситуация. На Западе люди понимают, что публичная благотворительность — невероятно важная вещь, потому что это хороший пример для остальных: когда ты видишь, что делают звёзды, ты и сам легче на это решаешься. Известный человек внесёт больший вклад, если будет помогать в открытой форме. А у нас вот такой нонсенс происходит. Сергей как-то устраивал аукцион и продавал футболки, которыми он очень дорожил. Его попросили таким образом поучаствовать в благотворительности. Он согласился, отобрал дорогие его сердцу майки и выставил их на аукцион. И как вы думаете, какая была реакция? — Игнашевич решил разобраться в шкафу.
— И что в таких ситуациях делать?
— Не обращать на это внимание, ориентироваться на свои ценности, прислушиваться к мнению дорогих тебе людей. Невозможно угодить всем.
— Что входит в ваши обязанности как амбассадора фонда?
— Например, рассказывать о его деятельности. Также мы с Сергеем поддерживаем многие проекты фонда. Один из них – футбольный турнир среди волонтеров, который мы назвали «турнир Сергея Игнашевича». С одной стороны — нескромно, но с другой – очень ответственно. Это означает, что каждый год Сергей будет набирать свою звёздную команду, мотивировать волонтеров, которые запускают фандрайзинговые кампании, придумывать уникальные призы для победителей.
Карантин и совместные тренировки
Сергей и Наталья Игнашевичи
Фото: instagram.com/natashevich
— Как вы провели карантин? Наверняка появилось больше времени на семью.
— У нас никогда не было возможности проводить столько времени вместе. Конечно, мы очень переживали за близких людей, да и вообще за будущее планеты. Но внутри семьи была прекрасная атмосфера. Больше всего нам нравилось всем вместе завтракать, а затем расходится по комнатам работать или учиться. Это так отличалось от нашего привычного утра: 40 минут по пробкам до школы, завтрак в машине… Но наслаждались мы недолго. Дети стали скучать по друзьям, Сергей — по работе. К счастью, у нас есть в семье юный футболист, который тоже остался без тренировок, поэтому муж всю энергию направлял на сына.
— Я видела в «Инстаграме», что вы бегаете вместе с Сергеем. Можно сказать, что он выступает в роли вашего личного тренера?
— Нет, не могу так сказать. У Сергея какая-то запредельная выносливость и требования, у меня не получается им соответствовать. И бежать с ним рядом невозможно, только в зале на соседних беговых дорожках. А если в парке — я даже на велосипеде за ним не успеваю, в горку он меня всегда подталкивает.
— Сергей много тренируется?
— Не так, как раньше, но по-прежнему много бегает, по возможности в футбол играет, чтобы потратить калории. Тело просит нагрузок.
— Карантин прошёл незаметно?
— Для нас довольно легко всё прошло, без депрессий. Наверное, как и все, мы немного переосмыслили свою жизнь и поняли, что раньше было очень много суеты. Можно гораздо меньше передвигаться и при этом жить полноценной жизнью. Дома хорошо.