Патрик Штефан сидел на скамейке «Даллас Старз», все еще недоумевая от произошедшего. Несколькими мгновениями ранее он должен был поставить точку в драматичном матче регулярного чемпионата НХЛ-2006/2007 с «Эдмонтоном», забив шайбу в пустые ворота за 10 секунд до финальной сирены. Вместо этого он необъяснимым образом промахнулся по хоккейному снаряду и рухнул на лед, поставив точку в своей карьере в НХЛ. Сопернику хватило времени, чтобы уйти в быструю атаку и сравнять счет.
Алеш Гемски оказался тем самым хоккеистом «Ойлерз», который наказал Штефана за его кошмарный промах и вызвал настоящую бурю эмоций на трибунах «Рексал Плэйса». Однако после матча все будут обсуждать именно роковую ошибку первого номера драфта 1999 года.
«Это самая смешная вещь, которую я когда—либо видел. Патрик Штефан, тебе должно быть стыдно за то, что ты только что сделал, такие игроки не должны играть в НХЛ!» — заявил хоккейный аналитик и экс-партнер Штефана по «Атланте Трэшерз» Рэй Ферраро.
Его слова тогда мог поддержать любой, кто смотрел тот матч, кроме тех, кто находился в тот момент на арене и не мог понять, что произошло в концовке основного времени. А цитата про то, что такие игроки не должны играть в НХЛ, оказалась пророческой. Через шесть недель чешский хоккеист сыграл свой последний матч в лучшей лиге мира.
Вратарь «Далласа» Марти Турко вспоминал, как он подъехал поддержать Штефана после овертайма в Эдмонтоне:«Я сказал ему, что нужно настроиться на буллиты, но он не мог никак отойти от этого промаха, говорил, что у него больше нет гребаного выхода, что ему даже не хочется подняться со льда. Оглядываясь назад, я понимаю, что он был настоящим партнером по команде!»
Карьеру Штефана в НХЛ подпитывал тот факт, что на драфте 1999 года новичок лиги «Атланта Трэшерс» выбрал молодого чеха под общим первым номером. Однако качество игры и постоянные травмы так и не позволили Патрику получить свой первый большой контракт, да и сам драфт того года считается довольно слабым. Однако сейчас у него нет времени на жалость к себе. После короткой карьеры игрока он не ушел из хоккея и добился успеха за океаном — в качестве хоккейного агента.
«Люди понятия не имеют, чем я занимался. Они думают, что я тот самый парень, который не попал по пустым воротам. Это то, чем я запомнился в хоккее на всю жизнь, это останется со мной навсегда, потому что я не могу вернуться туда и что-то изменить. Но я точно не собираюсь теперь сидеть дома, плакать и жалеть себя», — говорит Штефан.
Патрик живет со своей женой и двумя сыновьями в частном доме под Детройтом. Он по-прежнему находится в хорошей форме, вряд ли кто-нибудь скажет, что он сыграл свой последний профессиональный матч 12 лет назад. Как и все хоккейные вундеркинды своего поколения, чех планировал провести много лет на льду — после «Далласа» он отправился в Швейцарию, чтобы повысить свою стоимость как игрока и вновь вернуться в НХЛ. В 2004 году он уже успел поиграть в Европе во время локаута, тогда он выбрал финский «Ильвес», в котором стал главной звездой клуба, набрав за 37 игр 41 очко. В швейцарском «Берне» он хотел повторить тот успех в уже более привлекательном чемпионате, но сразу же почувствовал себя не в своей тарелке. В итоге успел сыграть лишь в трех матчах, в которых забил последний гол в своей карьере и выбыл из-за травмы бедра. Врачи ясно дали понять, что на этом его карьера игрока закончена — они сделали Штефану открытую операцию для того, чтобы он хотя бы мог ходить.
Даже сейчас глаза Патрика наполняются слезами, когда он вспоминает тот непростой период.
«Это было тяжело для меня. Первый месяц было довольно тяжело, я мог думать только о том, что я больше не могу играть. Это было единственное, что сидело у меня в голове. Все кончено. С меня хватит. Я надеялся играть до 40 лет и получить 1000 игр в НХЛ, а в итоге у меня все это внезапно забрали», — вспоминает Штефан.
Сегодня Патрик продолжает заниматься деятельностью агента, а еще тренирует юных хоккеистов. Он смог найти себя после скоротечной карьеры в НХЛ и, по собственным словам, сейчас получает даже больше эмоций от хоккея. Ничего удивительного, ведь в главных эмоциях его карьеры совсем не было позитива.