Петрозаводск, 2 мая 2020, 12:30 — REGNUMИ приказ о создании концлагерей, и финская оккупационная политика, и участие Финляндии в блокаде Ленинграда, исоюзничество финнов с Гитлером в целом — логичные звенья финского русофобского шовинизма, отметил обозреватель ИА REGNUMМихаил Демурин в субботу, 2 мая, комментируя публикацию приказа Карла Маннергейма о концлагерях для русского населения.
Открытие памятной доски Маннергейму в Петербурге 22 июня 2016 года
© ТАСС
Как сообщалось ранее, на сайте фонда «Историческая память» был опубликован изданный в 1941 году приказ главнокомандующего вооруженными силами Финляндии Карла Маннергейма о создании концлагерей для русского населения Карелии.
«Новость о публикации приказа главнокомандующего вооружёнными силами Финляндии Карла Маннергейма о создании концлагерей для русского населения в оккупированной Карело-Финской ССР в 1941 году была долгожданной. Спасибо тем, кто подготовил и осуществил эту публикацию!
В принципиальном плане, с Маннергеймом всё ясно: он всегда был русофобом и его пребывание в составе высшего правящего слоя Российской Империи здесь ничего не меняет — там немало было таких.
Что же касается русофобии, то она начала принимать радикальные формы в Финляндии ещё в годы гражданской войны 1918 года в той части этой страны, которую контролировали белофинны. Ненависть к русским вылилась в этнические чистки. Уничтожению подвергались и те русские, кто был добровольцем в Красной гвардии, и те, кто был на стороне белых, включая сочувствовавших белым гражданских лиц. Ко всему этому уже тогда приложил руку Карл Маннергейм.
Таким образом, и опубликованный приказ о создании концлагерей, и вся финская оккупационная политика, и участие Финляндии в блокаде Ленинграда, союзничество финнов с Гитлером в целом — логичные звенья финского русофобского шовинизма. Он и сегодня имеет свои проявления — стоит только приглядеться, в частности, к историям со смешанными браками и отъёмом детей у русских матерей.
Я рад, что публикация этого приказа загоняет окончательный осиновый кол в нарисованный российскими «маннергеймофилами» образ этого финского деятеля как достойного доброй памяти потомков российского генерала и чуть ли не «спасителя Ленинграда».
Вообще, понять, чем руководствовались Сергей Иванов, Владимир Мединский, Владимир Чуров и другие деятели, продвигавшие несколько лет тому назад идею установки в городе на Неве памятной доски этому союзнику Гитлера и соучастнику Блокады, сложно. Не хочется верить, что промонархические симпатии и антисоветизм могут так сильно коверкать мозги и совесть, но похоже, что это так.
За исторические симпатии и антипатии у нас в стране не преследуют, за идеологические — тоже. Хотя поручать дело заботы об исторической памяти симпатизанту деятеля типа Маннергейма, как это сделано в случае с Мединским, согласитесь, странно. Но вот за практические попытки прославить врага нашего народа надо наказывать. Из этого, напомню, исходило руководство нашего агентства, направившее ещё в 2016 году соответствующее обращение к Генеральному прокурору России. Надеюсь, Следственный комитет и Генпрокуратура России дадут всему комплексу этих обстоятельств свою исчерпывающую оценку», — отметил Михаил Демурин.
История вопроса
В июне 2016 года в Санкт-Петербурге была установлена мемориальная доска финскому маршалу Карлу Маннергейму. Это вызвало широкий общественный резонанс. Блокадники по всей стране, ветераны Великой Отечественной войны выступили против подобного "памятного знака" гитлеристу Маннергейму. Их поддержала общественность. Против установки доски прошли пикеты, публиковали петиции и проводились круглые столы.
Представители Российского военно-исторического общества в качестве объяснения для появления доски заявляли, что Маннергейм доблестно служил в Русской армии во время Первой мировой войны, и тем самым якобы заслужил, чтобы его память увековечили. Общественность напомнила, что одновременно с этим Маннергейм был пособником Адольфа Гитлера.
Доску пособнику нацистов после многочисленных протестов в итоге демонтировали и перевезли в музей.