В новой рубрике официальный сайт «Челси» вспоминает вратарей «синих», и первым, о ком пойдет речь, стал Кевин Хитчкок, сыгравший значительную роль в поддержании гармонии в коллективе
Когда Хитчи перешел в «Челси» из «Мансфилд Таун» в марте 1988 года, «синие» стремительно опускались во Второй дивизион. В конечном итоге, «Челси» вылетел в низший дивизион в плей-офф в результате поражения по сумме двух матчей от «Мидлсбро», и Кевин тогда был в воротах. Это единственный случай в истории «синих», когда мы потеряли статус клуба высшего дивизиона таким образом.
К тому моменту, когда он перешел в «Уотфорд» летом 2001 года и начал тренерскую карьеру, которую продолжает и по сей день, теперь уже в «Нью-Ингланд Революшн», мы стали регулярно завоевывать трофеи и приглашать звезд из-за рубежа представлять цвета клуба.
За эти 13 лет Хитчкок провел лишь 135 матчей. Для сравнения – он оставался неиспользованной заменой в 243-х матчах. Однако у него была более важная роль в клубе: он умел сплотить команду и поддержать гармонию и согласие в раздевалке. Любовь к гольфу стала основой для его дружбы с Джанфранко Дзолой.
В журнале «Челси» 2017 года он рассказал о некоторых воспоминаниях, связанных с пребыванием на западе Лондона, и вот фрагменты того интервью.
Вы провели 13 лет в стане «синих» – с 1988 по 2001 годы, но ваша карьера в «Челси» могла быть и более долгой, если бы вас приняли в клуб, когда вы были еще подростком...
Мне сказали, что я у меня слишком невысокий рост, что я никогда не буду достаточно высоким, чтобы стать вратарем. Если честно, так и было до окончания школы, и только после окончания школы я начал расти и вытягиваться, а в «Челси» меня не приняли до этого. Потом я нашел работу в качестве помощника электрика и пару лет играл за непрофессиональную команду, и это было лучшее, что я когда-либо делал. Я учился играть в футбол, играя в него. Это звучит странно, но я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю. Мне пришлось быстро взрослеть, потому что чем ниже лига, тем сложнее. Особенно для вратарей – нам приходилось в те времена быть очень осторожными, я два года играл за «Баркинг», недалеко от Вест Хэма, а потом меня нашел отличный тренер, Брайан Клаф.
Он неплохо разбирался в футболистах, не так ли?
Он прекрасно ко мне относился, и я помню первый матч за резервную команду в «Ноттингем Форест», против «Болтона», было очень морозно. К перерыву счет был 0:0, и я уже собирался выйти на второй тайм, он отвел меня в сторону и хлопнул по плечу, сказав: «Парень, ты в этой команде, потому что ты достаточно хорош. Выйди и покажи, что ты умеешь делать». Мне показалось, что я стал метра на три выше в тот момент. Это было потрясающе.
В «Форесте» дела не пошли, и вы заявили о себе уже в «Мансфилд Таун», а потом перешли в «Челси» в 1988 году. Но до этого вы сыграли против «Челси».
Я помню, как «Челси» приобрел Роджера Фристоуна, который до этого выступал за «Ньюпорт», и потом мы играли против них в Кубке Лиги. Я провел отличный матч, а потом Кен Бейтс пришел в раздевалку и сказал: «Я приобрел не того вратаря!» Тогда тренером был Джон Холлинз. Эдди Недзвецки был травмирован, и они искали другого вратаря – я перешел в последний день трансферного окна в марте 1988 года. Это был первый день Бобби Кэмпбелла в роли тренера. Первое, что он сделал – подписал меня!
А через несколько месяцев команда вылетела в низший дивизион…
Это было ужасно. Я перешел в клуб, в котором все переругались. В раздевалке были два лагеря. Я перешел из «Мансфилда», это был маленький клуб, и там все были друг за друга, а в таком крупном клубе, как «Челси», был раскол, и это было непросто. Пришлось потрудиться, чтобы сплотить команду.
Какой матч вам запомнился в «Челси»?
Трудно выбрать какой-то один. У меня всегда хорошо проходили матчи против «Ман Сити», и на «Мейн Роуд» были несколько ярких моментов. Я думаю, особенно запомнился матч на выезде с «Брюгге» в Кубке обладателей кубка. Мы играли очень хорошо, а в те дни мы летали теми же рейсами, что и болельщики, и они устроили нам овации. Это было невероятно. Такое никогда не забывается. Потом мы сыграли блестяще на «Бридже» и обыграли их, а потом играли с «Сарагосой» в полуфинале. Они были настолько же хороши, насколько мы были плохи. Но после этих матчей мы через пару лет приобрели Гуса Пойета.
Празднование триумфа в Кубке Англии 2000 года с Кудичини, Де Гуем и Недзвецки
Большую часть времени в «Челси» вы были вторым вратарем. Опишите эту роль.
Это было грустно, потому что хочется играть. Я работал с Дмитрием Хариным, Дэйвом Безантом, Эдом де Гуем и другими, и если я не играл, я делился с этими ребятами всем, что знал, чтобы помочь им подготовиться к матчам. Мне очень хотелось, чтобы у них все получалось. Я полностью выкладывался на тренировках, чтобы они хорошо подготовились. Когда сейчас я общаюсь с молодыми вратарями перед тренировочными двусторонками, я говорю им: «Сделайте все, чтобы быть лучше, чем парень на другом конце поля». Я заставлял Беза и Дмитрия держать планку и прогрессировать, Эда не в такой степени – это было уже ближе к концу моей карьеры – я делал все, чтобы они были начеку. Они знали, что, если они будут играть плохо, то всегда есть я, способный их заменить. Я склонен думать, что, когда я выходил на поле и играл, я никого не подводил.
У вас были хорошие отношения с вратарями?
Да, отличные. С Безом мы дружили, и было очень неприятно, когда у него возникли проблемы с Яном Портерфилдом, потому что я чувствовал, что с ним слишком жестко обошлись. Но мы держались вместе, и я первым поговорил с ним после того матча с «Норвичем», когда тренер сказал, что он больше не будет выступать за клуб. Наша дружба никогда не страдала независимо от того, что происходило на поле. Я никогда не ругался с вратарями в «Челси», мы дружили и не завидовали друг другу – если они играли, я желал им успеха. Возможно, это было моей сильной стороной.
Кажется, команда сплотилась, коллектив выглядел единым целым.
Я скажу вам, кому следует отдать должное: Деннису Уайзу, Стиву Кларку и мне. Мы были самыми возрастными игроками, и кто бы ни приходил в команду, ему говорили: «Вот так мы это делаем здесь. Это наш клуб». И они все соглашались. К нам приходили игроки, у которых уже была успешная карьера, но они все с нами соглашались. Все были единой семьей, в том числе персонал. Когда я прихожу в клуб, там еще работают люди, которые работали в 1988 году. Это потрясающий клуб, и это уже не отнять.
А когда вы уходили, вы уже играли в команде с Руудом Гуллитом, Джанлукой Виалли и Дзолой – вы выиграли больше трофеев, чем могли мечтать.
И мечтать не мог. Надо отдать должное Уайзи и Энди Таунсенду за то, что сплотили команду, и также похвалы заслуживает Гленн Ходдл. Я уже говорил это, и другие тоже сыграли свою роль, но он изменил клуб. Он сделал этот клуб более великим, чем он был – много лет мы были спящим гигантом. Он подписал Руди и Спарки. Потом Руди вывел клуб на новый уроень – Робби Ди Маттео, Лука, Франко. Потрясающие приобретения. И мы стали единым целым. Надо признать заслуги иностранных футболистов, пришедших в клуб, потому что они быстро восприняли философию «Челси». Они приняли нас, а мы приняли их – это была настоящая семья. Поэтому мы были так успешны.
Хитчи был в составе команды, которая выиграла Суперкубок УЕФА в 1998 году
Вы пережили три разные эпохи в клубе, а это дорогого стоит.
Я ушел в 2001 году, поэтому не застал эпоху Клаудио Раньери, когда более возрастные игроки начали уходить. Но самое главное – был тот, кто мог продолжить наше дело: Джей Ти. Он впитал дух «Челси», и это замечательно. Наверное, он даже поднял это на более высокий уровень. Я его просто обожаю.
И, конечно, вы подружили с Джанфранко Дзолой, открыв для него гольф…
Я открыл для него гольф, но теперь он играет лучше, чем я, так что не думаю, это было самое умное, что я когда-либо делал. Странно, Франко не говорил на английском, когда перешел в клуб, но за 6-8 месяцев он стал моим лучшим другом. У нас было разное происхождение и разное прошлое, но наши дети и жены очень подружились – и дружат до сих пор – и мне очень повезло в этом плане.
