Когда-то в репертуаре шансонье Александра Вертинского была песня на стихи Веры Инбер «Девушка из Нагасаки»:
Он юнга , его родина — Марсель,
Он обожает пьянку, шум и драки,
Он курит трубку, пьет английский эль
И любит девушку из Нагасаки.
Русских моряков и Нагасаки многое связывало. Точнее с пригородом Инасу. Это место местные жители прозвали «русской деревней». Здесь останавливались моряки на отдых и ремонт.
В 1870-х тут жили около 600 человек с фрегата «Аскольд». Он потерпел крушение.
Многие обзаводились «временными женами». Тут их называли мусумэ. Причем ни в коем случае их не следует путать с девушками легкого поведения. «Жены» заключали с иностранцем некое подобие брачного контракта. Они предоставляли ласку, заботу и уют, тот обеспечивал им содержание, еду, давал кров. У контракта была своя цена — 10- 15 долларов в месяц. Для многих бедных японок это был неплохой вариант. За короткое время совместной жизни можно было подкопить сумму, чтобы потом выйти замуж за соотечественника.
Временные браки заключались, как правило, на год. Мусумэ понимали, что вскоре они расстанутся со своими «временными» мужьями. Они строго соблюдали приличия во время брака и флирт с другими мужчинами был запрещен. Только когда уезжал одни муж, они могли заводить отношения с другим.
Найти жену русскому офицеру помогали специальные свахи. Самой известной была Омати. Она держала ресторан с русской кухней, куда заходили офицеры, прекрасно знала русский язык, играла на гитаре, пела романсы.
Японские жены были не только у простых офицеров, но и у представителей царской династии. Известен случай с великим князем Алексеем Александровичем. Он описал его в своих воспоминаниях, опубликованных в эмиграции. Великий князь принимал участие в кругосветном плавании. Моряки любили в свободную минуту, собравшись в кают-компании, обсудить женщин. Особенно иностранок в портовых городах.
«Опекун» великого князя, лейтенант Эбелинг хвастался любовными победами в Рио-де-Жанейро и Сингапуре. 21-летнему князю похвастаться было нечем. Его друзья поняли, что надо предпринимать действия, и познакомили с гонконгскими девушками.
Одна из них стала его временной спутницей. Молодые люди подружились, разговаривали о жизни, любовались Гонконгом. Его спутница считала мужчин пьяными идеалистами, проходимцами или сорвиголовами. Алексей Александрович, отбыв, долго продолжал писать ей письма, пока переписка не прекратилась. Друзья, посетившие позже Дальний Восток, сообщили ему, что девушка умерла от туберкулеза.
Еще одна история связана с сыном великого русского ученого Дмитрия Ивановича Менделеева — Владимиром. Мичман Менделеев служил на фрегате «Память Азова» и сопровождал великого князя Николая Александровича, будущего императора, в его путешествии по Востоку в 1890 году.
Для Владимира Дмитриевича это было непростое время. Он переживал разрыв отношений с актрисой Марией Федоровной Андреевой, будущей женой А. М. Горького. Как говорят, лучшее лекарство от сердечных драм — новые отношения. Они случились в Нагасаки. Известно даже имя девушки — Така Хидэсима. От любовной связи родилась дочь — первая внучка великого химика. Ей дали имя Офудзи в честь сакральной горы Фудзиямы.
Когда произошло это событие, Владимир Менделеев был уже далеко. Така испытывала нужду и написала ему письмо с просьбой материально помочь.
«Мы с дочерью постоянно думаем о тебе и молимся за твое здоровье. Ты наша опора», — писала японка. Но мичману Менделееву было не до нее. К помощи своей внучке подключился дед — Дмитрий Иванович Менделеев. Он высылал им некоторое время деньги. Долго ли это продолжалось, неизвестно. О дальнейшей судьбе Таки Хидэсимы и ее дочери история умалчивает.
Конечно, у «временных» японских жен были не только русские мужья. Однако некоторые из появившихся от таких союзов детей, стали известными на родине.