Комментарий Ректора Дипломатической академии МИД России, бывшего посла РФ в Великобритании Александра Яковенко — специально для Seldon.News
Сегодня в 23.00 Великобритания прекращает свое членство в Евросоюзе. 11 месяцев дается на переходный период, в течение которого предстоит договориться о параметрах будущих долгосрочных отношений между восстановившим свой суверенитет Лондоном и континентальной Европой, в экономике которой доминирует Германия. Как объявлено в Вашингтоне, в эти же сроки США будут стремиться заключить свое двустороннее торговое соглашение с Великобританией. Таким образом, оба переговорных процесса будут запараллелены.
Соответственно, история с Брекзитом не заканчивается и возможность «жесткого», без соглашения, развода сохраняется. Принятый британским Парламентом закон о выходе из ЕС прямо запрещает продление переходного период сверх 31 декабря этого года. Эти жесткие временные рамки и будут создавать напряжение на финальном этапе этой драмы, справедливо рассматриваемой как кладущей начало фрагментации западного альянса и преодолению в мировой политике логики идеологической конфронтации времен холодной войны.
В условиях деглобализации, стимулируемой администрацией Д.Трампа и нашедшей свой символ в нынешней эпидемии коронавируса, резко девальвируется значение наднациональных институтов и утверждается роль национальных государств как конечного формата защиты национальных интересов и эффективных рамок решения вопросов общественного развития. Это только утверждает роль механизмов равноправного межгосударственного сотрудничества, начиная с системы ООН. Одновременно решается проблема демократической подотчетности власти.
Как и в случае с соглашением об условиях выхода из ЕС, есть основания надеяться, что взаимная заинтересованность сторон в снижении ущерба от переформатирования своих отношений в торгово-экономической и иных практических сферах позволит выйти на взаимоприемлемые решения. Хотя очевидно, что адаптация к новым условиям сотрудничества не будет беспроблемной для обеих сторон. Лондон, задававший тон в антироссийской политике ЕС, теперь будет вынужден взять на себя всю полноту ответственности за состояние своих отношений с Россией, а Брюссель получит возможность более взвешенно подходить к выстраиванию своих отношений с Москвой. В обоих случаях отношения с Россией оставляют желать лучшего, что дает основания надеяться на их улучшение в обозримой перспективе, но, надо полагать, не раньше, чем Лондон и Брюссель урегулируют свои. Более того, каковы бы ни были проблемы узкого интеграционного проекта в Европе, а их меньше не будет, включая главное противоречие – между логикой углубления интеграции и политикой расширения, объективно наступает время еще раз подумать о преимуществах создания общерегиональных, с участием в том числе России и других стран СНГ, пространств – экономического, гуманитарного и в сфере безопасности.
В более широком, геополитическом плане Брекзит позволяет судить о том, что в новых исторических условиях возобновляется прежнее внутризападное противоречие между англосаксами и немцами/континентальной Европой. На этот раз оно разыгрывается на путях торгово-экономической конкуренции, а не войны, как это было в обе мировые войны. Это имело бы последствия для всей европейской политики, широкие рамки которой могли бы избежать или амортизировать разрушительные последствия этого антагонизма. В истории европейские противоречия не разрешались без участия России. Россия могла бы помочь и теперь, но уже своим неисчерпаемым потенциалом развития.