Двукратный олимпийский чемпион по фигурному катанию Максим Траньков попытался убедить Анатолия Самохвалова, что он не тренер и никогда им не был, рассказал о жизненном распутье, в котором деньги и дом в Москве не в радость, как Скотт Мойр и Патрик Чан переворачивали его внутренний мир и почему золото Сочи-2014 в паре с Татьяной Волосожар мог выиграть хоть Александр Смирнов, хоть Владимир Морозов, хоть кто-то еще.
- В том, что и Тесса Вирчу, и Скотт Мойр, и Патрик Чан, и многие другие действительно мои друзья, в окружении которых мне находиться очень приятно. Я очень рад возвращаться и возвращаться к ним. Здесь, в России, у меня работа, а там, в Канаде – удовольствие. Хотя за это удовольствие платят больше, чем за работу. И оценивают гораздо больше и приятнее.
- Когда на вас пошла очередная волна хейтинга, вы даже обронили фразу: "Может, в Канаде остаться? Тут норм…"
- Канада для меня – это Россия наоборот. Эта страна устроена так, как могло бы быть у нас. Потому что мы очень близки и похожи по природе, климату, интернациональному составу населения. Но люди там мыслят более позитивно, каждый из них заботится друг о друге. Сидит человек на улице и просит деньги на еду, а прохожие подходят и дают ему не деньги, а еду. Нищий на это реагирует не агрессивно, а благодарит. Конечно, я никогда не поеду в Канаду жить, потому что я русский человек, я вырос в России. Но я увидел там, какими мы могли бы быть.
- Вы нынешним форматом своей жизнедеятельности довольны?
- Я доволен тем, что у меня есть замечательная семья. Моя супруга и моя муза Таня Волосожар, моя замечательная дочка Анжелика. Но, съездив на этот раз в Канаду, я понял, что мой мир перевернулся…
Это случилось после общения с друзьями - Патриком Чаном и Скоттом Мойром. Скотт, казалось бы, бог танцев на льду. Я ему говорю: "Скотт, как ты можешь закончить кататься, если ты можешь зарабатывать этим много денег?". А эти люди открыли мне глаза на то, что деньги – не главное. А главное – счастлив ты или нет. Сейчас я нахожусь на распутье. Начинаю задумываться, а счастлив я, занимаясь тем, что я делаю ежедневно, или несчастлив. Может, это просто погоня за популярностью и зарплатой? У меня период осмысления того, что я делаю.
- Погоня за популярностью?
- Конечно! Потому что ты можешь зарабатывать больше, если ты популярен. К сожалению, в нашей стране это факт.
- К соцсетям у вас тоже коммерческий подход? Иначе как понять вашу реакцию на те же посты Алексея Ягудина.
- У меня нет каких-то отношений с Ягудиным. Мне не нравится, как человек ведет себя в публичном пространстве.
- Но отреагировали на его реплику "Остальные - сосать!".
- А вы считаете, что это корректная реплика?
- Некорректная.
- Я считаю, что олимпийский чемпион не должен себя так вести. Когда мы выигрываем Олимпийские игры, то выигрываем не только медаль и какие-то блага, но и берем на себя большую ответственность. Но есть олимпийские чемпионы, которые не понимают этой ответственности. Очень много детей и еще не состоявшихся людей смотрят на тебя, и они совсем по-другому воспринимают твои слова. Это не только касается Леши, но и, например, Евгения Кафельникова. Олимпийского чемпиона, который публикует в Twitter абсолютно ужасные посты, которые видят дети. Я бы не хотел, чтобы моя дочка занималась теннисом, потому что когда-нибудь Кафельников может стать ее кумиром и она прочтет его записи.
- Для Анжелики теннис убираем?
- Для Анжелики убираем вообще все, потому что дочкой занимается Татьяна Волосожар, моя любимая жена. Анжелика за свои три с лишним года ни разу не слышала от меня никакой критики. Я очень ее балую.
- Она ваша копия.
- Но у нее есть мама, и все вопросы про Анжелику – к Тане. А мне любой ее каприз в радость. А виды спорта… Вообще не хочу их для дочки.
- И волейбол в частности, ведь в Twitter пишет и Алексей Спиридонов?
- Спиридонов тоже "красавчик". Но он не Кафельников. Кафельников – великий спортсмен, а Спиридонов – noname. Для меня. Я олимпийский чемпион и могу сказать, что Спиридонов для меня не является выдающимся спортсменом. Он спортсмен высокого хайпа, но не уровня. Такие тоже бывают.
- Спорта для Анжелики не хотите, но поставили ее на коньки.
- Специально не ставили, но сложно, когда родители – фигуристы, и чтобы дочка не захотела попробовать покататься на коньках. Это было ее желание. Попробовала, проехала, один раз больно упала и сказала, что лучше будет плавать.
- Не могли бы пожелать ей карьеры фигуристки?
- Никогда!
- А как же "станешь как папа с мамой"?
- Во-первых, "не станешь", потому что история династий у нас в фигурном катании очень слабая. Во-вторых, девочкам очень сложно из-за конкуренции, в одиночном невозможно пробиться в лидеры, а в парное катание мама Анжелику никогда не отдаст. Она сама это прошла. Танцы же на льду в России, я считаю, не самый сильный вид. Если бы мы жили за океаном, то, возможно, отдал бы дочь в танцы.
- У нас же есть русские танцы. Скоро вернемся!
- Куда?
- В лидеры.
- Для печати мне ответить вам нечего на эту тему.
- Тогда о вашем распутье. Вы как тренер…
- …я не тренер.
- Почему?
- Я помощник. Марина (Зуева) – тренер.
- С Мариной я летел из Цюриха, она мне сказала, что вы классно поработали с Женей и Володей перед чемпионатом России. И еще, что вы изменились после Канады.
- Я уже сказал, что стал другим после Канады.
- По отношению к деньгам?
- И к людям. Марина сказала правду, я поменял отношение ко всему. Потому что я увидел, как работают профессионалы. Раньше думал, что я сам профессионал, а потом оказалось, что я любитель.
- В какой момент вы ощутили себя любителем?
- В шоу. Катаясь, я думал, что мне платят за мою олимпийскую медаль. Но оказалось, что мне платили за то, что я делаю на льду прямо сейчас. Мы всю ночь едем из города в город, все ложимся спать в автобусе, а потом я просыпаюсь в 11 и практически не вижу никого вокруг. "А где все?", - спрашиваю. Мне отвечают, что Скотт взял урок танцев в Pro Dance Studio, а Тесса поехала на йогу. В этот момент я понимаю, что никогда в жизни наши спортсмены не будут так делать. Это просто не принято.
- Трехкратный олимпийский чемпион танцор Скотт пошел с утра брать урок танцев.
- В тот момент мир для меня перевернулся. Человек, который мог грести деньги лопатой в шоу, решил с этим закончить и основать какую-то ферму. Для них фигурное катание – это совершенно не стимул продолжать кататься. Как для меня. Я зацепился за фигурное катание, комментирую его, пытаюсь еще наладить какую-то активность, но вокруг меня одно фигурное катание и я не вижу ничего вокруг. А люди выиграли три олимпийских золота, одна хочет пойти учиться, чтобы заниматься рекламой или стать юристом, а второй просто уходит работать в сельскохозяйственное поле. Это изменило мой мозг. Я понял, что ты счастлив там, где ты счастлив, а не там, куда забросила тебя судьба. У нас в России, к сожалению, ты делаешь то, что можешь, а не то, где ты по-настоящему счастлив.
- А для себя поняли, как выйти на дорогу этого счастья?
- Я готов реально изменить свою жизнь, потому что я не испытываю удовлетворения от хорошей машины, от прекрасного дома, от жизни в Москве. Для меня это несчастье. А я хочу жить счастливо. Но загадывать нельзя.
- При этом счастье в любом случае заключается в работе?
- Конечно.
- Тогда выходит, что получить его можно в тренерстве?
- Я никогда не был тренером.
- Почему не были-то?
- Потому что тренер – это тот, который учит. Для меня тренер – это, например, Влад Жовнирский. У него были Федорова/Мирошкин, он работал с юниорами, взрослыми, а взять Тарасову/Морозова и пару лет с ними поработать… И ты будешь говорить, что ты тренер, который что-то сделал? Это неправда. Опыт передал? Да. Но это не тренерская роль.
- Взять юниоров не возникало желания?
- А кто мне их даст?
- Нина Михайловна.
- Это вряд ли. Нина Михайловна даст кому угодно, только не мне.
- Почему?
- Потому что у нас с ней другие отношения. Они очень близкие и очень хорошие, но она видит во мне не тренера, я считаю. А я ей доверяю. Я привык ей доверять.
- А кого она в вас видит?
- Это у нее надо спросить.
- Но вы же в штабе Тарасовой/Морозова.
- Я не главный их тренер. В прошлом году – да, я нес за них ответственность, проиграл все, что можно, из чего можно было понять, что я не самый лучший тренер.
- А медаль чемпионата мира?
- Это больше медаль Нины Михайловны, чем моя.
- А был ли вообще у вас интерес к тренерской профессии?
- Я не привык в жизни сдаваться. Изначально знал, что Тарасова/Морозов – не тренерский проект, а вызов для меня. Я просто не сдамся, пока они не выиграют. То, что мы не стали чемпионами России без четырех десятых балла, это ладно. Сейчас для нас неважно обыграть Бойкову и Козловского или кого-то еще, мы ориентируемся на китайцев. А для этого нам надо сделать пять-семь шагов назад, поучившись другим вещам. Чтобы обыграть Лори Никол и ее китайцев, нам сегодня надо чуть-чуть проиграть. Хорошо, что ребята и тренерский штаб это понимают.
- Хореограф Лори Никол – это прямо волшебница?
- Каролина Костнер, Патрик Чан, Суй Вэньцзин/Хань Цун, Денис Тен, Эван Лайсачек. Это те, с кем она работала.
- А с россиянами она принципиально не сотрудничает?
- Так говорят. Русских у нее никого не было. Мы с Таней хотели с ней поработать, но никогда у нее не было времени. Лично мы по этому поводу с ней не общались, писали запросы в федерацию, но ответ всегда был таким: нет времени. Но мне нравится, что происходит у Тарасовой/Морозова в работе с Мариной. Зуева – это 11 олимпийских медалей для трех разных стран. Для меня она лучшее, что может быть. Каждый день, когда я стою с ней вместе за бортиком, пытаюсь впитывать как губка каждое ее слово. Оно всегда невероятно к месту. Я очень редко считаю себя неправым, но я так часто говорю Марине: "Ой, извините, я опять что-то не то сморозил".
- Юниорские пары смотрели? Алину Пепелеву и Романа Плешкова?
- Конечно. Пепелеву/Плешкова я считаю потенциально классной парой. Они очень плохо выступают периодически, но как фигуристы они одни из самых гармоничных. Я вижу в них какую-то свою энергетику. Рома вышел со льда и сказал мне: "Блин, Макс, я знал, что ты сидишь и смотришь, как я катаюсь, и боялся от тебя получить леща". Мне такое слышать приятно.
- Они же выступают в ваших с Татьяной костюмах образца сезона-2010/11.
- Это трагическая история, мастер этих костюмов Елена Форино умерла от рака минувшей осенью. Это большая боль для очень многих людей. Рома и Алина просто не успели сделать свои лучшие костюмы, поэтому они взяли наши, которые тоже вышли из под пера Лены. Ребята, правда, их изменили, костюм Ромы на 50% другой, а Алины видоизменился ненамного.
- Когда Пепелева/Плешков прошли по микст-зоне после выступления на чемпионате России, я коллегам сказал, что это олимпийские чемпионы Милана-2026.
- Я бы не хотел говорить об этом вслух, потому что очень много работы впереди и мы никогда не знаем, что будет. Я очень много читал интервью моего любимого тренера Нины Михайловны, в том числе в вашем исполнении, где вы называли очень много имен разных пар. И, наверное, можно поспорить, потому что многие не показали того, о чем вы писали. Тот же Максим Мирошкин.
- Просто его партнерша Лиза Жук выросла.
- Просто Максим Мирошкин не может быть чемпионом. Это другая история. Тренер может видеть и предполагать, а бог располагает. Я к тому, что не нужно так рано давать какие-то прогнозы. Сначала надо что-то выиграть. Пока у Пепелевой/Плешкова последнее или предпоследнее место в Финале Гран-при. О чем еще тут говорить.
- У вас есть тренерский взгляд на развитие этой пары?
- У меня нет тренерского взгляда, я же вам сказал, что я не тренер. Я работаю только с Тарасовой/Морозовым. Не буду врать, ко мне поступают запросы от других пар - юниорских, разного уровня. Но я тренирую только Тарасову/Морозова, но не потому что я хочу быть тренером, а потому что я не мог этим людям отказать. У нас с Женей и Володей нет отношений в формате "спортсмен – тренер".
- А говорили, что есть.
- Сейчас уже нет. Субординация – да. Так, как Вова может себя вести по отношению ко мне в общей компании, он не ведет себя на льду, за что я ему очень благодарен. В компании он может заявить: "Макс, иди в жопу!". Мы с ним друзья. Но он никогда не перейдет на панибратские отношения в работе, как и Женя. На льду я для них человек, который пытается им помочь выиграть то, что они хотят. И это, поверьте, не чемпионат России и не Финал Гран-при.
- Получается, на льду вы тренер все-таки.
- Старший товарищ. Иногда мне кажется, что для Жени и Вовы я единственный человек, которого они хоть как-то слушают.
- "Единственный человек, которого они хоть как-то слушают". Это вы о чем?
- Понимаете, они слушают всех, конечно, но бывают моменты, когда на спортсмена нужно надавить. Это происходит, когда фигурист сомневается. "Поверь, тебе надо пойти и сделать так, потому что так будет лучше!", - сказать что-то подобное. Периодически так случается, что я беру на себя роль того, кто это им говорит. Я эдакий mental coach, отчасти тренер по технике, но не тренер в привычном понимании, потому что я не создаю систему тренировки.
- Татьяна как реагирует на ваше распутье?
- Таня – мой лучший друг. Со всеми своими проблемами я иду к ней. Именно она двукратная олимпийская чемпионка, а я так, как бы…
- Это я уже слышал не раз.
- Потому что я никогда не хотел быть олимпийским чемпионом. Поэтому я считаю, что Таня – олимпийская чемпионка, а я – партнер олимпийской чемпионки. На моем месте мог быть любой. Если бы Александр Смирнов катался с Таней, он бы тоже выиграл Олимпийские игры. Если бы на этом месте был Владимир Морозов, и у него бы было два олимпийских золота. Неважно, кто. С Аленой Савченко в Пхенчхане золото выиграл Брюно Массо.
- Да, там Алена – главная.
- А у меня Таня. И я считаю, что Таня круче, чем Алена.
- Кто бы сомневался.
- Потому что Алена Таню не победила, а Таня Алену обыграла. Это было противостояние двух лучших партнерш мира. Савченко – великая. И кто победил великую? Волосожар. Для меня это как положить на ринг Мухаммеда Али. Таня это сделала.
- Что она говорит вам по жизни?
- Советы дает. "Костюм неудачный…", "с Женей попробуй поговори так…", "Волосы ей надо сделать так…". Таня – член нашей команды, просто она за это не получает зарплату.
- А в период распутья она, как мудрая женщина, на что ориентирует?
- Знаете, когда мы катались, у нас с ней в паре не было лидера. Каждый отвечал за свое. Это был наш плюс, который перешел из спорта в нашу семью. Все решения обоюдные и взвешенные. Если я ей скажу, давай поедем на Ямайку и откроем там каток, будем создавать ямайских фигуристов, она ответит: "Давай, съездим туда на две недели, посмотрим, что там происходит". Таня любит меня за то, что я творческий, а я люблю Таню за то, что она поддерживает любые мои сумасшедшие идеи. Но если затея совсем сумасшедшая, она мне скажет: "Не надо". И я ее послушаю. Когда я голодный, то в магазине готов купить все – кальмары, пельмени, макароны. Она спросит: "А ты будешь это есть?". Или: "А ты будешь это готовить?". А у меня дома сериальчики, планы по тренировкам, подготовиться к интервью надо… Мы берем пельмени, быстренько их варим и успокаиваемся. В такие моменты я действительно счастлив.