Экологи во главе с Нафисой Мингазовой напутствовали разработчиков набережных из Orchestra: главное — никаких намывов
«Экстремально грязная река», — так охарактеризовали состояние воды в Казанке на встрече экспертов, которая прошла накануне в «Смене». Для спасения реки нужны очистные: выпуск ливневок несет нефтепродукты не только в Казанку, но и во все малые реки города, но цена вопроса — 10 млрд рублей. О чем просили разработчиков экологи Нафиса Мингазова и Галина Юпина, где нужно углубление дна и когда Голубые озера позеленеют — в репортаже «БИЗНЕС Online».
«Экстремально грязная река», — так охарактеризовали состояние воды в Казанке на встрече экспертов, которая прошла накануне в «Смене»Фото: «БИЗНЕС Online»
Найти 10 мЛРД и спасти казанку от ливневых стоков ради качества воды, здоровой рыбы и красивых берегов
Вторая встреча из серии «Диалоги о реке», посвященная водным ресурсам и прибрежным территориям, прошла накануне в ЦСК «Смена». В роли куратора снова выступила соучредитель архитектурного бюро Orchestra Екатерина Гольдберг — напомним, что этой структуре досталось право разработки Стратегии развития берегов Казанки, чем компания и займется в ближайшие пару-тройку лет. Если на прошлую встречу пригласили известных в городе историков и краеведов, то сегодня выступить с докладами позвали специалистов, так или иначе связанных с флорой и фауной реки.
Главная легенда природоохранного движения Нафиса Мингазова в качестве докладчика не заявлялась, свои наблюдения по тем или иным вопросам вместе с презентациями представляли другие спикеры, и в их числе эколог, старший преподаватель КФУ Галина Юпина. Зато Нафиса Мансуровна с готовностью выступала в качестве эксперта, охотно отвечая на вопросы собравшихся, где-то, может быть, даже нарушая регламент, который уж очень хотели соблюсти (вероятно, для порядка и укладывания в заявленные отрезки времени) организаторы мероприятия. В сроки все равно уложились не слишком. Обсуждение, начавшееся в 19:00, не спешило закругляться и пару часов спустя. В зале можно было заметить активисток Юлию Файзрахманову и Надежду Асанову, известных своими акциями сначала против засыпки Волги, потом против застройки на берегах Казанки, — они тоже ждали своей очереди.
С докладами на вторую встречу из серии «Диалоги о реке» пригласили специалистов, так или иначе связанных с флорой и фауной КазанкиФото: Лилиана Набиуллина
Открыл «диалоги» замдиректора Института проблем экологии и недропользования Академии наук РТ Дмитрий Иванов. Он вспомнил, что еще лет 10 назад говорили, что мы ничего не знаем о состоянии Казанки. С тех пор, похоже, мало что изменилось. «На Казанке у нашего управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды РТ расположен всего один гидрохимический пост — в районе Третьей транспортной дамбы. Учитывая, что протяженность Казанки составляет 140 километров, можем ли мы делать выводы о качестве воды во всей реке на основании этой информации?» — озадачил он собравшихся. И сам же ответил: нет, поскольку качество формируется не только в черте города, но и за его пределами. А там, выше по течению, хватает и полей с их смывом удобрений, и агроферм, и прочих населенных пунктов — и все это, конечно, сбрасывается в реку. С 2014 года подробные наблюдения на Казанке ведет минэкологии РТ, проводят исследования различные вузы. «Поскольку я представляю Академию наук, хочу сказать, что мы тоже достаточно давно этой рекой занимаемся. Но для себя я ее открыл, наверное, в 2017 году, когда мы в течение года многократно, ежемесячно проводили экспедиционные исследования и отбирали пробу по всей длине реки. Казанка для меня открылась в новом свете — я даже не представлял, что река такая удивительная и красивая», — поделился Иванов.
Дмитрий Иванов: «На Казанке расположен всего один гидрохимический пост. Учитывая, что протяженность ее составляет 140 километров, можем ли мы делать выводы о качестве воды во всей реке на основании этой информации?»Фото: Лилиана Набиуллина
Официальные оценки качества воды, которые приводят Росгидромет и минэкологии, говорят о том, что Казанку сегодня можно назвать одной из самых грязных рек республики. «Есть соответствующие градации по классу качества воды. В Куйбышевском водохранилище она просто грязная, в других реках тоже умеренно загрязненная и грязная, а в Казанке экстремально грязная», — рассказал он. Наиболее загрязненными при этом являются притоки Казанки, в том числе в нижнем течении. «Самая грязная река в нижнем течении — это Нокса. Она принимает большие объемы ливневых стоков с территории Казани», — объяснил докладчик. Свое выступление он завершил призывом решать в первую очередь вопрос качества воды в реке. Если эту проблему не устранить — много ли толка будет от благоустройства берегов?
«Есть ли у вас и ваших коллег какие-то предложения? На что нужно обратить внимание, чтобы улучшить качество воды?» — поинтересовалась Гольдберг. Иванов в ответ заметил, что основной вклад в загрязнение Казанки вносят диффузные (то есть рассредоточенные) источники. «Это не сбросы предприятий, это все, что стекает с водосбросов населенных пунктов, ливневой сток», — перешел на более упрощенную терминологию спикер. Имеет место, по его словам, и бактериальное загрязнение. «Мы знаем эти места, то, откуда все течет. Потому решение данной проблемы — это, конечно же, организация и очистка ливневых стоков на территории всей Казани. Очистные сооружения где-то у нас построены, но там, где возведены, они, к сожалению, не работают, не выполняют свою функцию», — констатировал докладчик. Строительство нескольких новых и модернизация уже существующих очистных сооружений планируются в рамках программы «Оздоровление Волги», но на сколько хватит бюджетных средств?
Официальные оценки качества воды, которые приводят Росгидромет и минэкологии, говорят о том, что Казанку сегодня можно назвать одной из самых грязных рек республикиФото: «БИЗНЕС Online»
Этот вопрос Иванов деликатно опустил — что ж, давайте прикинем сами. Даже простое техобслуживание 350 км ливневых сетей Казани требует ежегодно 400 млн рублей, а денег выделяют в 2–4 раза меньше. Перед Универсиадой-2013 уже вставал вопрос цены реновации ливневок — без них город буквально тонет после каждого дождя, и плывущие «краснобусы» где-нибудь на Дементьева давно стали хитом соцсетей. Одна только достройка 19 законсервированных станций очистки стоков в те же Ноксу, Казанку, Кабан требует 4,5 млрд рублей, но и это полумера — уже нужны новые очистные! А всего реновация ливневого хозяйства (вместе с сетями) была оценена в 10 миллиардов. Может, ну ее, эту реновацию дворов вместе со строительством метро, метробусами и дорожным ремонтом? Перетопчемся!
Мингазова обратила внимание на еще один фактор загрязнения. «Вы назвали загрязняющие вещества от ливневого сброса. И там же у нас есть еще сброс КОМЗа (Казанский оптико-механический завод — прим. ред.), его условно чистые воды. А многочисленные гидронамывы на Казанке вы тоже относите к диффузным источникам загрязнения?» — решила уточнить эколог. «Отдельно мы их не анализировали, но в части взвешенных веществ, наверное, можно отнести», — предположил Иванов. «По расчету наших магистрантов, у нас около 80 гектаров акватории и около 80 гектаров поймы замыто в нижнем течении. Это то, что мы в текущем году посчитали — с ущербами по взвешенным веществам. Это немалый вклад, потому прошу обратить внимание на подобное в нашем исследовании», — призвала профессор КФУ разработчиков концепции.
Нафиса Мингазова: «То, что вы называете лужами, — мелководные участки, имеющие величайшую ценность как места обитания флоры и фауны. Но самое главное — зоны самоочищения реки»Фото: Лилиана Набиуллина
болота, лужи — под гидронамыв ради пляжей и набережных?
С вопросом из зала поднялся председатель общества русской культуры Михаил Щеглов. Он попросил вывести на экран один из слайдов с изображением поймы Казанки. «Если чуть выше Савиновского моста (так он называл „Миллениум“ — прим. ред.) Казанка находится в естественных границах, то в нижней части она приобретает бóльшую площадь, Хотя ширина русла здесь такая же. Остальная часть — это, банально говоря, болота, где все процессы неестественны, потому что раньше здесь были пойменные луга. Но, как мы помним, Куйбышевская ГЭС в 1957 году была затоплена, все пойменные луга теперь под водой». Местами эти застои особенно бросаются в глаза: например, за храмом-памятником воинам, павшим при взятии Казани. «Если вы проплывете по весне на лодке, то ужаснетесь: в некоторых местах по пояс пластиковых бутылок и пакетов. Да и запах там стоит… Хотя на месте этих луж и болот можно было бы устроить набережные и пляжи», — предложил он.
Мингазова, впрочем, порыв не оценила. «То, что вы называете лужами, — мелководные участки казанского залива Куйбышевского водохранилища, имеющие величайшую ценность как места обитания флоры и фауны. Это и места нерестилищ рыбы. Но самое главное — зоны самоочищения реки», — заступилась она за мелководные уголки, которые во всем мире получили название «водно-болотные угодья», или «ветланды». «Это не болотины и не лужи! Кроме того, река находится в подпоре со стороны Волги. Соответственно, расширение устьевого потока — нормальная реакция», — твердо заметила профессор КФУ.
Залитая пойма более чем за 50 лет превратилась в экосистему, и уничтожать ее кусками под застройку путем гидронамыва — самое настоящее преступление, уверена МингазоваФото: «БИЗНЕС Online»
Вся залитая пойма более чем за 50 лет превратилась в экосистему, и уничтожать ее кусками под застройку путем гидронамыва — самое настоящее преступление, уверена эколог. «В мире нет такой практики. Пресные водно-болотные угодья там не замываются, если только это не вызвано строительством опор для моста или не связано с обрушением берега», — продолжила Нафиса Мансуровна отстаивать участки, на которые «покусился» Щеглов. На море это есть, яркий пример тому — Эмираты и Япония, где создание искусственных островов — обычная практика, подтвердила она. Но и там без последствий не обходится.
«Я работала в Голландии с зонами гидронамыва. Прежде чем это осуществить, они проводят тщательную подготовку территории — с дамбами, выборкой живого… Потом делают массу оздоровительных мероприятий. То есть такого безобразия, что „это лужа — давайте намоем“, в мире нет», — подытожила профессор КФУ, добавив, что территории, которые начинают заиливаться и загрязняться, нужно оздоравливать, а не засыпать. Сидящие в зале в знак поддержки зааплодировали.
«Наверное, на некоторых участках можно провести дноуглубительные работы, — включился в диалог Иванов. — В том числе с учетом того, что, по нашим данным, здесь степень загрязненности донных отложений очень высокая, причем в основном нефтепродуктами. Это связано опять же связано с неочищенными стоками ливневок. Если мы такую проблему решим, то на 50 процентов проблему качества воды, наверное, тоже. И купаться, вероятно, можно будет, и рыбу ловить», — смеясь, продолжил он лоббировать свою идею.
Галина Юпина рассказала о биологическом разнообразии прибрежных территорийФото: Лилиана Набиуллина
ФЛОРА И ФАУНА КАЗАНКИ: КТО ЖИВЕТ В ВОДЕ И НА БЕРЕГУ И КОГДА ПОЗЕЛЕНЕЮТ ГОЛУБЫЕ ОЗЕРА
Вопрос ловли рыбы подняли неспроста. Второй темой, заявленной для обсуждения, стало разнообразие флоры и фауны Казанки. Представитель общества рыболовов и охотников Ильхам Мухаметов рассказал, что рыбачить тут еще можно, но уже лишь в качестве спорта. Есть эту рыбку представители сообщества категорически не советуют. Впрочем, в сравнении с Москвой-рекой рыбы здесь все еще водится немало — так что, может быть, еще не все потеряно? В Казанке по-прежнему обитают щука и судак, ерш, много озерных видов рыбы. А вот последнего пескаря, который, по словам Мухаметова, любит чистую воду, в реке последний раз ловили четыре-пять лет назад…
Галина Юпина рассказала о биологическом разнообразии прибрежных территорий. Это ежевично-неморальный ивняк, рудеральные луга — с облепихой и осокорем, ежевично-хвощевый березняк на пойменных участках левобережья. Орнитолог Ильгизар Рахимов сообщил, что у реки обитает порядка 80 видов птиц. И конечно, чем меньше застройки будет вдоль Казанки, тем лучше вокруг нее будет флора и фауна.
Орнитолог Ильгизар Рахимов сообщил, что у реки обитает порядка 80 видов птиц. И конечно, чем меньше застройки будет вдоль Казанки, тем лучше вокруг нее будет флора и фаунаФото: Лилиана Набиуллина
Мингазова приоткрыла собравшимся тайну уникальности Голубых озер. «Я уже говорила об этом на частной встрече по Стратегии развития Казанки. Они входят в мировые каталоги как объекты, в природное наследие России. И неумеренная рекреация губит их, а неумеренное хозяйственное использование Казанки губит эту уникальную реку, — снова резала правду-матку профессор КФУ. — Казанка — наше достояние. И ценность данной реки не хозяйственная: мол, давайте набережную сделаем, ливнестоки выведем! Ее уникальность, по сути, является брендом».
Голубыми озера бывают только на ранней стадии развития. Когда озеро стареет, эти свойства теряются. «Пока им 200–300 лет — у них есть этот голубой тип. Как только им больше 300–400 — они данные свойства потеряют. Для нас это явление временное, его надо беречь. Вот что такое Казанка, она не сама по себе, а ценна в окружении», — объяснила она разработчикам концепции. Было заметно, что Мингазова волновалась, она несколько скомканно проговорила свою мысль о том, что зеленым зонам вдоль реки в идеале правильнее всего было бы придать статус особо охраняемой природной территории. «Ну или серия парков, бог с ним. У меня главный посыл в том, что Казанка должна остаться живой рекой. Не инвалидом в результате осуществления каких-то работ, а именно живой рекой, которая служит цельным воспитанием. Вот если эта идея пройдет, мы и население немножко другое получим — более доброе», — взволнованно заключила Нафиса Мансуровна.
«Казанка — наше достояние. И ценность данной реки не хозяйственная: мол, давайте набережную сделаем, ливнестоки выведем! Ее уникальность по сути является брендом» Фото: «БИЗНЕС Online»
Напомним, речь идет о территории площадью более 3 тыс. га, от исторического русла и Зилантова монастыря до Голубых озер. Это сопоставимо, к примеру, с полусотней парков им. Горького или всем лесопарком «Лебяжье». Франко-питерский консорциум Orchestra намеревается создать минимум 25 точек доступа к реке, сейчас целью этих дискуссий является как раз желание понять, как грамотно соединить не тронутые пока участки природы и зоны будущих прогулок по местам «казанской Швейцарии».