Ученый рассказал, почему советские компьютерные шахматы не повторили успех "Тетриса"

Первый шахматный матч между отечественной и западной компьютерной программой состоялся в 1966 году

МОСКВА, 19 октября. /ТАСС/. Один из основоположников советской теории и практики искусственного интеллекта, заведующий лабораторией в Институте системного анализа ФИЦ ИУ РАН, профессор МФТИ Владимир Арлазаров празднует в субботу свой 80-й день рождения. Он рассказал ТАСС о том, как был организован и к чему привел первый шахматный матч между отечественной и западной компьютерной программой.

Это историческое событие для мира компьютерной техники состоялось чуть более полувека назад, в 1966 году. С американской стороны в нем принимала участие шахматная система, созданная в 1962 году командой ученых из Стэнфордского университета под руководством Джона Маккарти, одного из "отцов-основателей" кибернетики.

Ее оппонентом выступал советский алгоритм, созданный в 1964 году Арлазаровым, Анатолием Усковым, Георгием Адельсоном-Вельским и их коллегами по Институту теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ). В общей сложности ученые провели четыре сеанса игры, которые продлились примерно девять месяцев. Разработка советских математиков оказалась сильнее, победив со счетом 3:1.

"Можно сказать, что этот знаковый матч родился абсолютно случайным образом. Он начался с того, что к нам с визитом прибыл Джон Маккарти, создатель языка Lisp и приятель моего учителя, Александра Семеновича Кронрода. Мы поговорили про шахматные программы, обсудили алгоритмы и все завертелось после этого", - вспоминает Арлазаров.

По его словам, организация и проведение этих "кибер-соревнований", с одной стороны, были крайне сложным с технической точки зрения, однако ученые никогда не сталкивались с проблемами политического характера или взаимным недоверием со стороны участников матча.

Шахматы по переписке

"Сейчас такое сложно представить, но наш компьютер, машина М-20, занимала огромный зал площадью в 150 м, а под ней еще находилась холодильная установка аналогичных размеров. С практической точки зрения, это было грандиозное сооружение, которое обслуживала целая армия инженеров, непрерывно чинивших поврежденные ячейки. При этом все это работало во много тысяч раз медленнее, чем самый простой современный смартфон", - отмечает ученый.

По его словам, игра между двумя самыми совершенными алгоритмами того времени была больше похожа на классическую игру в заочные шахматы, которой увлекались любители этой игры в начале прошлого столетия, чем на современные онлайн-соревнования. Как и участники "чемпионатов по переписке", советская и американская машина обменивались ходами, используя для этого телеграф.

"Фактически, мы совершали один ход в неделю. Когда мы получали ответ от американских коллег, мы запускали машину, она работала всю ночь, к утру выдавала ход, мы его пересылали по телеграфу и через несколько дней получали новый шаг, запускали наш алгоритм еще раз и так далее. Машина была сильно загружена, и иногда нам приходилось вести расчеты по воскресеньям", - продолжает Арлазаров.

По его словам, советские программисты создали две версии программы, одна из которых была более точной, но просчитывала ходы относительно медленно. Вторая считала быстрее, но играла в шахматы хуже, чем первый алгоритм. Это позволяло более эффективно пользоваться машинным временем, которое в то время было чрезвычайно ограниченным.

Как вспоминает ученый, ни советские, ни американские участники этого матча не сталкивались с проблемами политического характера и даже не думали о том, что какие-то трудности такого рода могут возникнуть. С другой стороны, победа Советского Союза необычным образом повлияла на то, как развивалась кибернетика и программирование в США.

"Как нам потом рассказывали уже через много лет, после нашего матча в США начали выделять большие деньги на аналогичные исследования, так как американцам не понравилось, что они проиграли. При этом, конечно, никаких политических инсинуаций не было, и никто не говорил, что мы выиграли нечестно", - вспоминает ученый.

Наука и коммерция

Как отметил Арлазаров, и советские, и американские ученые рассматривали эти игры как еще одну возможность обменяться мнениями и сравнить работу различных подходов к созданию эвристических систем, а не как шанс опередить "идеологического соперника" любой ценой.

"Когда мы договаривались о проведении этих игр, мы вообще не думали об этом, нам просто было интересно, как играет наша и их программа. Конечно, каждый хотел выиграть, но ни мы, ни команда Маккарти не придавала этому какого-то серьезного значения. Тяга к победе возникла в этих соревнованиях гораздо позже, лет через 15, когда компьютерные шахматы начали переходить из науки в коммерцию", - продолжает математик.

Впервые с этим ученые столкнулись в 1974 году, на первом чемпионате мира по компьютерным шахматам, где победу также одержала программа, созданная Арлазаровым и его коллегами. Тогда организаторы турнира прислали эксперта для наблюдений за расчетами. При этом собеседник агентства подчеркнул, что никто и не думал подозревать, что советские программисты или их западные коллеги пытаются каким-то образом сжульничать.

"В 1977 году, когда мы поехали на Запад и начали играть на машинах наших коллег, все участники соревнования находились в одном зале и постоянно общались друг с другом, рассказывая, как устроены их программы. Ученые всегда заинтересованы в том, чтобы мир знал о том, что они создают и придумывают. Ситуация изменилась в 1980 годах, когда в шахматы начали играть на персональных компьютерах и появились люди, которые ничего не рассказывали. Стало ясно, что наука кончилась, и я лично перестал этим заниматься", - рассказывает Арлазаров.

Другим интересным следствием этого перехода, по его мнению, стало то, что советские компьютерные шахматы быстро стали неконкурентоспособными. Это было связано в том числе и с тем, что ученые потеряли возможность использовать самые мощные вычислительные машины для того, чтобы на равных соревноваться с западными коллегами.

С другой стороны, сам процесс развития искусственного интеллекта и технологий машинного обучения, в том числе и участие коммерческих компаний в нем, как считает Арлазаров, угрожают человечеству не больше, чем другие проявления научно-технического прогресса, о чем сегодня часто любят говорить футурологи, экономисты и философы.

Обратная сторона медали

"Эта проблема существует еще со времен промышленной революции - люди, лишившиеся работы, бастовали тогда и будут бастовать и в будущем. Раньше вымывался труд чернорабочих, а сейчас эта участь постигает низкоквалифицированную и среднеквалифицированную рабочую силу. Это ужасно и неизбежно, однако технический прогресс привел бы к этому и без искусственного интеллекта", - отметил ученый.

Другой аспект этой проблемы - философский диспут о том, может ли машина полностью заменить человека во всех сферах деятельности. Как отметил математик, это, по сути, религиозный вопрос, и на него нельзя дать однозначного ответа, однако сам Арлазаров считает, что человечество создаст некий кибернетический аналог мозга в будущем.

Текущий прогресс компьютерных технологий и искусственного интеллекта, по мнению ученого, подтверждает, что это вполне можно сделать. С другой стороны, пока не понятно, когда появятся радикально новые компьютеры, и как именно с ними будут работать люди.

"Когда мы начинали работать над шахматами, мы были уверены, что машина превзойдет человека уже в 1980 годах. Однако в реальности это потребовало вдвое больше времени. Другой пример - первые высокотемпературные сверхпроводники появились около 30 лет назад, и нам казалось, что мы находимся на пороге революции, которой пока не случилось", - отметил Арлазаров.

При этом ученый считает, что и будущие компьютеры, вне зависимости от того, как они будут устроены, продолжат оставаться так называемыми параллельными машинами. Так ученые и программисты называют компьютерные системы, состоящие из множества однотипных вычислительных блоков - процессоров или ядер, которые могут одновременно работать над решением одной большой задачи, разбив ее на части.

"За последние шестьдесят лет фактически не изменилось ничего в этом отношении - те ограничения по последовательному решению задач, о которых мы знали тогда, существуют и сегодня. Поэтому никакой альтернативы параллелизму в компьютерах не существует, в том числе и при создании нейронных систем и других форм искусственного интеллекта. Вопрос их распараллеливания станет основой проблемой развития вычислительных систем в будущем", - подытожил ученый.