«С одним ребёнком можно вернуться! Тело быстро всё вспомнит»

Елена Веснина была первой ракеткой мира в парном разряде, выигрывала Олимпиаду, турниры «Большого шлема», а ещё дважды Кубок Кремля. В прошлом году россиянка стала мамой и сосредоточила всё своё внимание на воспитании дочери. Однако Елена не могла обойти стороной юбилейный 30-й турнир «ВТБ Кубок Кремля» и посетила его в один из дней, где побеседовала с журналистами, в том числе и уделила время корреспонденту «Чемпионата».

— Елена, расскажите, как у вас дела, как назвали ребёнка, как растёт?
— Назвали Елизавета. Нам будет 11 месяцев в эту субботу. Растём мы очень быстро, меняемся, учимся каждый день чему-то новому, и я безумно счастлива, что могу проводить с ребёнком столько времени и видеть, как она растёт.

— Кто вам помогает?
— Недавно со мной была моя мама, две недели, сейчас она улетела в Сочи. А так до этого я была с ребёнком сама, с мужем. Сейчас нам помогает няня.

— Как Лиза переживает расставание с мамой?
— Очень тяжело. Она такая мамина дочка, но я очень редко уезжаю. Первый раз, когда мы с мужем выбрались куда-либо вместе, – был юбилейный вечер Кубка Кремля. Такое нельзя было пропустить. До этого я себе не позволяла такую роскошь. Да особо и не хотелось. Естественно, куда-то пообедать с мужем мы выбирались, но чтобы сходить на какую-то вечеринку вместе – у нас не было такой возможности. Мы хотели как-то всё время проводить с дочерью. Семейные тихие вечера.

— Уже видите интерес дочки к чему-то? Раз она мамина дочка, может, тянется к теннисному мячику?
— Она очень активная, очень улыбчивая, любит мячики. У неё есть сухой бассейн с мячиками, она их постоянно оттуда выкидывает и закидывает обратно. Ей это очень нравится. Она может бесконечно там сидеть, забираться туда и слезать. Научилась сейчас залезать и слезать с дивана правильно. Мы учим её, чтобы не падала. В общем, такая сообразительная девочка растёт. Полностью папина копия, папина картинка.

— Правша или левша?
— Вы знаете, левша пока. Она больше в левую руку берёт какие-то вещи. Но в таком возрасте все дети амбидекстры (равномерное развитие обеих рук. – Прим. «Чемпионата»). До трёх лет, в принципе, ещё будет непонятно, правша или левша.

— Папа не заказывает ещё и сына?
— Конечно заказывает (смеётся). Но пока хочется всё-таки немного отойти от родов и всё возможное внимание дать Лизе, чтобы она его получила. А потом можно будет думать и о втором ребёнке.

— У Кубка Кремля круглое число – 30-й розыгрыш. Елена Дементьева рассказывала, как успокаивала в первый год выступления в квалификации Анастасию Мыскину: «Не переживай, ну подумаешь, попала на Серену, это всего лишь младшая сестра Уильямс». У вас нет каких-то таких забавных воспоминаний?
— Конечно, мы же все, моё поколение, начинали примерно в один год – это и Динара Сафина, и Вера Душевина. Я очень ярко помню свой первый увиденный вживую финал Кубка Кремля, когда играли Барбара Шетт с Натали Тозья (1999 год. – Прим. «Чемпионата»). В тот момент я играла юниорский Кубок Кремля, и нам выдали билеты на финал. Мы пришли с папой на этот финал, и у меня остались невероятные впечатления. Я очень болела тогда за Барбару Шетт, она мне казалась такой красивой, мне она очень понравилась. Чисто такой детский взгляд. Мне так потом хотелось самой выйти на центральный корт «Олимпийского», сыграть на нём. Конечно же, этот турнир был знаковым мероприятием для нашей страны – оно и светское, и спортивное. Это тот турнир, который дал нам всем дорогу в будущее, потому что именно с этого турнира начинались первые наши успехи. Мы набирались опыта, и это было невероятно. Опыта не просто сыграть, а если ещё и обыграть кого-то из игроков выше в рейтинге. И, конечно же, это давало невероятный скачок в будущем развитии. Я очень хорошо помню свой матч с Ли На, когда я проигрывала в третьем сете 0:5 и 0:30, и мне удалось победить в третьем сете 7:6 (в первом круге турнира-2006 Елена выиграла 6:2, 1:6, 7:6 (13:11). – Прим. «Чемпионата»). Вот этот матч я надолго запомнила, как, наверное, и Ли На (смеётся).

— Думаете ли вы о теннисе в плане возвращения? Скажем, Ким Клейстерс недавно объявила, что собирается возвращаться после рождения детей.
— Да, у Ким трое детей, но она всегда находится в потрясающей форме. Но как найти время на теннис? Это очень тяжело. С одним ребёнком можно вернуться. Я считаю, что всё возможно. Женский организм сильный – особенно если ты следишь за питанием. Наш организм очень натренированный и тело очень быстро вспомнит. Я сейчас немножко занимаюсь, тренируюсь просто для себя, чтобы быть в тонусе. Даже чтобы просто тягать ребёнка тяжеленного, а у меня Лиза хорошо весит, нужно быть физически очень сильной. Так что я начала заниматься, немножко поиграла в теннис и натёрла мозоль. Вот вам пожалуйста! Потому что приглашают на благотворительные турниры. Сыграв этим летом на таком турнире, очень тяжело отходила после него. Болело всё. Это мне было непривычно и неприятно, и мне захотелось себя немного привести в форму, начала немного для себя тренироваться. Но в теннис я пока поиграла всего два раза за всё время после рождения ребёнка.

— С кем-то из известных теннисистов тренируетесь?
— Нет, я с Андреем Чесноковым один раз поиграла и с подружкой – с Полиной Родионовой.

— И всё-таки, вы планируете возвращаться?
— Я готовлюсь. Никогда не говори «никогда». Не могу сейчас сказать, что планирую возвращение. Мысли есть в том плане, что, может быть, и попробовать. Но надо взвесить все «за» и «против». Конечно, я знаю, где какие турниры сейчас проходят – где какие гостиницы и детские площадки. Я всё это буду мониторить, если это будет. Но готова ли я психологически и физически? Потому что какие-то хронические травмы у меня всё равно остались. И если буду давать нагрузки, то надо посмотреть, как буду реагировать на это. Если организм будет готов, то почему бы и нет? Но пока ничего не могу сказать о своём возвращении.

— Значит на выступление на Олимпиаде в Токио с Екатериной Макаровой шансов почти нет?
— А Катя сама травмирована и не играет. Так что пара у нас, скажем так, немножко развалилась в этом плане.

— Вы сейчас с ней общаетесь?
— Не так много. У Кати своя жизнь, у меня своя. Мне вообще с ребёнком мало сейчас удаётся с кем-то общаться. Мы сейчас в основном общаемся с девочками-мамочками по всем возможным вопросам. У нас есть чат в вотсапе, и мы все там переписываемся – Надя Петрова, Аня Чакветадзе, Вера Душевина, Алла Кудрявцева, Оля Панова. Мы все там делимся каким-то опытом, спрашиваем друг у друга советов, поздравляем с каждым месяцем.

— Кто из вас самая начитанная мама?
— Все девочки – потрясающие мамы, они все уделяют столько внимания своим детям. Ещё я не сказала, что в нашей группе есть Яра Шведова, у неё вообще двое детей – мальчик и девочка, двойняшки. Она вообще наша мать-героиня. Вот она как раз возвращается в теннис, сейчас активно тренируется и попробует вернуться. Кто-то у нас в чём-то лучше, поэтому очень здорово, что можно спросить совета и получить его всегда от кого-то из девчонок. Надя Петрова, к примеру, очень внимательная, начитанная, интересующаяся всем мама.

— Как называется ваш чат?
— «Мамочки-2018», потому что мы все, кто родил в 2018 году, получается.

— Но вообще у вас появлялось когда-то желание выиграть второе олимпийское золото?
— Нет. Я так далеко ещё не думала. Но если я буду настраиваться и готовиться, то, думаю, что эта цель у меня очень быстро появится.

— Как относитесь к прогрессу Даниила Медведева во второй половине сезона?
— Это просто фантастика! Невероятный скачок, невероятный прогресс, приятно наблюдать, приятно болеть. Давно не было такого, что у нас такая хорошая плеяда игроков – у нас и Карен Хачанов есть, и Андрей Рублёв после травмы восстанавливается. И очень приятно, что можно сейчас на таком крутом мировом уровне наблюдать за своим игроком и болеть, и понимать, что он лучше многих. Это, конечно же, очень приятно видеть, и Дане я желаю дальше здоровья и держать такой же запал, как и всем нашим ребятам.

— Что можете сказать об изменении женского тура? Ведь ещё несколько лет назад полностью доминировала Серена Уильямс.
— Это абсолютно логичная смена поколений, она должна была произойти рано или поздно. Не могут постоянно играть одни и те же лица, они приедаются. И очень часто слышим: «Ну сколько можно!» А потом игрок уходит, и ему говорят: «Мы так скучаем!» И вот так тур меняется. Но это же абсолютно естественный отбор. Приятно очень видеть, что появляются новые имена, новые лица, приятно болеть за этих девочек. Я смотрела US Open и понимала, что очень многих сейчас и не знаю. Но это нормально, то же самое было, когда мы пришли – на нас смотрели и говорили: «Кто это? Откуда? Опять появилась очередная русская девочка». Сейчас я не могу сказать, что есть какая-то ярко выраженная звезда в туре, это точно, но каждая по-своему интересна. Возможно, в будущем, через пару лет будет явный фаворит. Такой, как Серена, конечно, тяжело быть. Думаю, такая появится не скоро. Победительниц турнира «Большого шлема» очень много за последние несколько лет. Мне кажется, Наоми Осака будет звездой не меньшей, чем Серена, но посмотрим, как она проявит себя дальше, потому что очень тяжело играть на протяжении нескольких лет на одном и том же высоком уровне. То, что делает Серена, это просто потрясает.

— Елена, мы сейчас находимся на Кубке Кремля, правда, проводится турнир в другом месте. Как у вас ощущения – он это или не он?
— Тяжело осознать, сказать, что это прям вот тот Кубок Кремля, к которому мы привыкли в «Олимпийском». Конечно же, это было историческое место. Но могу сказать, что в Крылатском очень уютно. Пока я успела посмотреть только один матч на корте №1. Уютная арена. Вообще в залах тяжело создать такую атмосферу, потому что всегда мало места. Так что мне кажется, что нашли хорошую замену «Олимпийскому». Не знаю, насколько это место будет постоянным. Но мне радостно оказаться здесь, и не могу сказать, что для меня какое-то значение имеет, что мы не в «Олимпийском». Тут тот же Кубок Кремля.

— Вы же уже играли на этом стадионе в 2013 году в матче Кубка Федерации. Какие-то воспоминания остались? Или сейчас всё по-другому?
— Да. Мы тогда с Катей [Макаровой] выиграли решающую пару у Гантуховой с Цибулковой. А ведь после первого дня мы уступали сборной Словакии – 0-2. Это было очень нервозно, неожиданно. Но мы все, девочки, справились, в этом плане, конечно же, мы никогда не опускали руки. Нам удалось победить в том матче, хотя очень серьёзный был у нас соперник. Воспоминания от Крылатского очень приятные остались, на самом деле очень уютная арена, это я могу точно сказать. И тогда было очень много зрителей, все приходили за нас болеть. И, мне кажется, территориально это место находится даже кому-то поудобнее, чем «Олимпийский».

— Помните особенность этого корта, который укладывается прямо на лёд? Дарья Касаткина, например, сокрушалась, что от этого подмораживания снизу отскок становится всё ниже и ниже.
— Да, это нельзя исключать. На самом деле есть такой фактор, когда на лёд постелено искусственное покрытие. Вот на грунте, когда мы здесь играли со Словакией, это как-то чуть-чуть поменьше ощущалось. Он тогда был достаточно быстрый у нас, по крайней мере не такой, чтобы совсем уж мяч не отскакивал. А я вот смотрела здесь матч Ястремской с Флипкенс и обратила внимание, что резаный удар практически не отскакивает, прямо стелется. Может быть это и из-за льда как раз.

— За кем-то из наших новых девушек в туре следите персонально? Кто-то сильно удивил за последнее время?
— Так, чтобы прям внимательно следила, не могу такого сказать. По отдельности я вижу выступления всех наших девочек – и Даши Касаткиной, и Насти Павлюченковой. Всегда, если вижу, что они выиграли, я поздравляю, всегда стараюсь писать им, то есть быть на связи. И девочки мне, в принципе, постоянно пишут, что очень приятно. Потому что я понимаю, что жизнь в теннисном туре настолько жёсткая – результаты, переживания, какие-то свои мысли, – что на общение с кем-то, кто куда-то уже ушёл в другую жизнь, очень часто не хватает времени. Но девочки молодцы, они всегда стараются держать связь. Конечно же, я вижу какие-то результаты – Настя Потапова, Аня Калинская. Сейчас она в рейтинге поднялась, наконец-то вошла в сотню. Давно я за Аней наблюдаю. У неё очень хорошая техника – мне очень нравится, такая правильная, академичная техника. Она хорошо двигается, но пока не могла никак себя проявить. То есть вроде игра есть, а результатов не было. Мы с ней тренировались, когда играли в Кубке Федерации со сборной Беларуси (в апреле 2016-го россиянки проиграли в Лужниках – 2-3. – Прим. «Чемпионата»). Она и тогда очень неплохо играла, но мы всё ждали, когда она поднимется. Аня начала работать с Евгенией Александровной Манюковой, насколько я знаю, и у неё произошёл какой-то прорыв. Наверное, она поняла наконец, что ей нужно делать. У нас много хороших девочек, кого-то выделить не могу, чтобы конкретно за ней следила. Но я вижу какие-то результаты, радуюсь. И приятно наблюдать, что когда я играла и кто-то был совсем малышом, а сейчас уже во взрослом туре на равных играет с корифеями тенниса.

— Вы были активной в соцсетях, когда играли, и сохранили эту активность и после ухода из тенниса. Как вам удаётся сохранять позитив и не обращать внимания на негативные комментарии? Дарья Касаткина, например, сказала, что удалила «Инстаграм» с телефона, поскольку устала от негатива.
— Да? Ну, у меня сейчас нет никаких негативных комментариев. А когда играла, очень много писали.

— Уж поверьте, сейчас тоже пишут.
— Да? Даже сейчас? О боже! Ну, есть у нас много людей, которых твоя жизнь больше интересует, чем своя собственная. Многие всё знают, могут всё рассказать. У нас вообще страна советов. Мы это все тоже знаем. Но я не могу сказать, что меня задевают эти люди и оставляют во мне какую-то тень сомнения. Наверное, я умею ставить какую-то блокаду на них. Хотя, конечно же, эти негативные сообщения я видела – некоторые удаляла, некоторые не удаляла. Я понимала, что люди хотят высказаться, что им хочется куда-то эту свою отрицательную энергию выплеснуть. Мне кажется, для этого сейчас соцсети и существуют. Люди стали мало общаться друг с другом, а очень много проводят времени в этих соцсетях. С другой стороны, это тоже интересная платформа – там можно много нового узнать, познакомиться с многими людьми. Но то, что происходит с теми людьми, которые проигрывают на ставках, это конечно же возмутительно. У нас в Туре даже ставился вопрос, как это фильтровать, потому что сейчас как мать я понимаю – представьте себе, что такая маленькая девочка играет в теннис и получает вот такие сообщения. Это сейчас я уже взрослая, а когда я была такой, как они – никаких соцсетей ещё не было. Они появились в более осознанном, взрослом возрасте, поэтому я, можно сказать, проскочила этот момент. Но у меня другая ситуация. А вот для девочек более молодого поколения, возрастом как Даша Касаткина – они уже выросли с этими соцсетями, телефонами с 14 лет в руках – для них это тяжело – надо с этим уметь справляться и, может быть, даже обращаться к психологу, чтобы как-то оградиться от этого.

— Вольно или невольно, вы дали старт тренерской карьере Дмитрия Турсунова.
— Кстати да! (Смеётся.)

— Думали ли вы об этом в таком ракурсе и вообще как так получилось, что он, ещё будучи игроком, стал тренером? Видели ли вы у него эти задатки?
— У него на самом деле были хорошие задатки тренера. Он вдумчивый парень, аналитик, старается анализировать, очень глубоко копать. Иногда, когда мы с ним работали, я говорила: «Митя, не надо так глубоко копать, ты можешь уже оставить в покое какие-то нюансы». Но то, что ему это нравится – это было видно. Со мной была чуть-чуть другая ситуация. На тот момент я была в хорошей форме, но поскольку у него это был первый опыт, то соответственно он учился на мне. И соответственно мне это где-то чуть-чуть не нравилось – у нас были какие-то столкновения. Но то, что у него точно был какой-то потенциал тренера и он мне помог в некоторых вещах, это бесспорно. То есть какие-то его подсказки, могу точно сказать, я запомнила. Это его сторона как игрока. Он предложил мне – а мне это или подошло, или не подошло. Для Арины [Соболенко] эти подсказки подошли. Они сошлись как пазл, и теннис их похож в плане игры. Они оба играют агрессивно, на силу, плотные удары, хорошая подача. Соответственно, Арина понимает его, а он понимает Арину. Плюс разница в возрасте – Арина на него смотрит с большим уважением – всё-таки у него такая успешная карьера. Плюс он очень смешной и весёлый парень, умеет разрядить обстановку.

— Вы следите за тем, какие у них были диалоги на корте?
— Не слежу, но мне рассказывали. Говорят, что это прям вообще! Это надо смотреть. Говорят, что она ему пару раз как-то ответила, а он ещё на меня обижался. Я на него никакими плохими словами не ругалась, между прочим. Я ему начинала приводить какие-то свои доводы, а он на меня мог обидеться. Вообще Митя обижался первое время очень сильно, что мне было немножко непонятно, потому что мне казалось, что раз ты уже тренер, то ты должен понимать, что ты на втором месте, а игрок – на первом. Если игрок где-то тебе что-то сказал, сорвался, ты должен это уметь нивелировать и уметь игрока вывести в правильное русло, а он, например, закрывался, отворачивался и уходил. Мне это было непонятно.

— Сколько процентов тенниса сейчас в вашей жизни?
— Пять процентов (смеётся). Я практически не играю, а слежу только за тем, что происходит в соцсетях. И если идёт какой-то крупный турнир, то могу какой-то один матч в принципе посмотреть по телевизору. Когда у меня Лиза ложится спать, тогда у меня появляется время. Как раз US Open в этом плане было удобно смотреть.

— Вы сказали о прогрессе российских мужчинах. Есть надежда на какой-то крупный успех?
— Они, мне кажется, подарили нам не то, что надежду, такое удовольствие за себя болеть и показали наглядным примером, что наш мужской российский теннис жив, да ещё как жив! Они показали, что у нас есть великолепная плеяда игроков и после них ещё будут игроки. Потому что наша школа тенниса всё равно очень хорошая.