За последние несколько лет в России заявлено более десяти дорогостоящих проектов по глубокой переработке зерна. Но пока даже производства продуктов второго передела запускаются со скрипом. Остальные же проекты либо замерли на стадии намерений и котлована, либо переносят сроки ввода в эксплуатацию. Дорого, нет технологий и специалистов, много побочных продуктов, у которых непонятен рынок сбыта, объясняют эксперты
О необходимости развития в России направления глубокой переработки зерна (ГПЗ) говорится на протяжении не одного десятка лет. Логика очевидна: в стране стабильно выращивается 110-120 млн т зерна в год, включая 70 млн т пшеницы. За минусом объемов внутреннего потребления и экспорта, на рынке всегда имеется излишек. Да и вывозить зерно в сыром виде намного дешевле, нежели более маржинальные продукты переработки - глюкозу, крахмал, аминокислоты и т. д. "Сейчас торговать чистым зерном - примерно так же, как торговать нефтью, поэтому мы в первую очередь нацелены на развитие экспорта продукции глубокой переработки", - говорил в начале 2019 года вице-премьер Алексей Гордеев. Кроме того, являясь крупнейшим экспортером пшеницы, Россия испытывает острую зависимость от импортных продуктов ее переработки - многие аминокислоты и витамины почти на 100% завозятся из-за рубежа.
На данный момент в России работают несколько десятков предприятий, специализирующихся на глубокой переработке. И если в производстве продукции второго передела (глюкоза, клейковина, глюкозно-фруктовые кислоты) рынок более-менее развит, то продукцию третьего передела (аминокислоты, витамины, биоэтанал и т. д.) в России выпускают пока только два предприятия - белгородский Завод премиксов №1 (ГК "Приосколье") и тюменский агрохолдинг "Юбилейный". Оба производят востребованный в животноводстве лизин.
Рынок крахмалов
Глубокая переработка зерна начинается с производства крахмалов, напоминает президент Российского зернового союза (РЗС) Аркадий Злочевский. Основные и побочные продукты переработки уже крахмала - кормовые ингредиенты, модифицированные крахмалы, сиропы, мальтодекстрины, кристаллическая глюкоза, аминокислоты (L-лизин сульфат) и прочее, добавляет партнер практики АПК компании "НЭО Центр" Владимир Шафоростов.
Самую большую долю во внутреннем производстве крахмалопаточной продукции занимают кормовые составляющие, получаемые от помола пшеницы и кукурузы. Таких в 2018 году было выпущено более 2,1 млн т, 0,8 млн т было продано на внешние рынки. Кормовые дрожжевые белки - вторая по объему позиция в экспорте продуктов переработки зерновых. В 2018 году их было произведено около 331 тыс. т, что на 30% больше, чем в 2015-м, а экспорт составил 143 тыс. т, рассказывает Шафоростов. Другим емким продуктом отечественного производства является крахмальная патока - 0,57 млн т в 2018-м, или плюс 30% к 2015 году. Вывоз в прошлом году достиг 30 тыс. т. Довольно активно развивается в стране сегмент нативных крахмалов: с 2015 по 2018 годы рост выпуска составил 35% - до 280 тыс. т.
По данным Ассоциации российских производителей крахмалопаточной продукции, в России работают 30 производителей, в том числе 10 крупных. Ежегодно отрасль осваивает около 1,5 млн т зерна, из них почти 1 млн т кукурузы и 500 тыс. т пшеницы. Самым крупным производителем продукции второго передела является кластер Cargill на базе крахмалопаточного производства в Ефремове Тульской области мощностью переработки 500 тыс. т зерна в год. Миллеровский крахмало-паточный завод "Амилко", по собственным данным компании, является вторым игроком на этом рынке: мощности по переработке зерна кукурузы составляют 200 тыс. т в год. Однако к 2022 году предприятие планирует увеличить переработку до 500 тыс. т.
К крупнейшим производителям можно будет вскоре отнести и биотехнологический комплекс "Росва" по глубокой переработке пшеницы в Калужской области. По данным президента Российской биотопливной ассоциации Алексея Аблаева, после неоднократного переноса сроков летом 2019 года проект все-таки был запущен. Проектная мощность предприятия составляет около 250 тыс. т пшеницы в год. Инвестиции оцениваются в 20 млрд руб.
В этом году о своих намерениях выйти на российский рынок заявил один из ведущих европейских производителей сахара и крахмалопродуктов - французская компания Tereos. Компания намерена построить в России три завода по переработке зерна в крахмал и крахмалопродукты мощностью по 500 тыс. т каждый: один в Новосибирской области и два в европейской части России.
Планы возвести в Красноярском крае завод по производству крахмалов, лизина, биоэтанола и другой продукции есть у "Сибирской аграрной группы". Игрок готов вложить в проект 15 млрд руб. Строительство может начаться уже в следующем году. Инициатором проекта выступает энергетическая компания "Юнипро", которой принадлежит Березовская ГРЭС, знает Аблаев.
Рынок глубокой переработки зерна изучает и один из крупнейших российских производителей тепличных овощей холдинг "Эко-культура". Наиболее инвестиционно привлекательным инвестор считает производство нативного крахмала, глюкозы и продуктов ее переработки, амино- и органических кислот. Но к началу сентября компания так и не определилась с конкретными параметрами проекта. В зависимости от типа сырья (пшеница или кукуруза), мощности переработки (250 тыс. т или 113 тыс. т) и видов выпускаемой продукции инвестиции могут составить 11,6 млрд руб. или 15,5 млрд руб., сообщала пресс-служба "Эко-культуры".
Самая емкая позиция в импортных поставках продуктов глубокой переработки в Россию - модифицированные крахмалы, отмечает Шафоростов. Так, в 2018 году их было ввезено почти 100 тыс. т. Внутреннее же производство составляет всего 41 тыс. т. Между тем выпуск модифицированных крахмалов в стране России также растет. По данным ассоциации "Роскрахмалпатока", с 2015-го объем их производства увеличился на 42%. Однако российские компании могут удовлетворить спрос страны на этот продукт только на 50%, обращает внимание исполнительный директор "Технологической платформы БиоТех2030" Алина Осьмакова. Одна из причин сложившейся ситуации - недостаток развития технологий. "В России производят самый дешевый модифицированный крахмал", - знает она.
В этой связи одним из знаковых проектов, реализованных в прошлом году, стал запуск производства мальтодекстрина мощностью 80 т/сутки на краснодарском крахмальном заводе "Гулькевичский". До сих пор этот продукт импортировался в страну, новое же предприятие полностью закроет внутренние потребности. Кроме того, "ЮТФ Холдинг", в который входит "Гулькевичский", инициировал новый проект по выпуску и модифицированных крахмалов "Рустарк". Его строительство было начато в июне в ОЭЗ "Липецк". На первом этапе, который будет реализован до 2021 года, мощность переработки составит 500 т пшеницы в сутки. "Мы единственные из российских инвесторов, кто, озвучив серьезные проекты, достигали поставленных задач в срок и именно в тех параметрах, которые заявлялись изначально, - подчеркивает гендиректор "Гулькевичского" Роман Чечнев. - Другие либо оказались растянуты по времени, либо получали двойной оверпрайс".
Завод по глубокой переработке кукурузы мощностью 135 тыс. т в год уже в этом году планирует запустить в Волгоградской области компания "НьюБио". Предприятие будет производить мальтодекстрины, сухой кукурузный глютен, глютеновый корм, нативный крахмал. Инвестиции в проект оцениваются в 12 млрд руб.
Реализуемые проекты по производству нативных крахмалов и аналогичных продуктов не будут сверхприбыльными, но найдут свою нишу, комментирует Аблаев. Хороший экспортный потенциал имеется у клейковины. Сложнее, по мнению эксперта, будет с реализацией глюкозы и фруктовых сиропов, так как в России наблюдается переизбыток свекловичного сахара.
Производство аминокислот развивается
Одной из главных позиций продукции третьего передела является аминокислота лизин. За последние четыре года ее ввоз снизился на 7% при существенном росте собственного производства, отмечает Шафоростов. В настоящий момент отечественные мощности позволяют выпускать до 100 тыс. т лизинсульфата, а импорт продукта в 2018 году составил 85 тыс. т. Таким образом, можно говорить о расширении емкости российского рынка, делает вывод эксперт. Между тем объемы производства аминокислот в России пока не могут удовлетворить и половины внутреннего спроса, обращает внимание Осьмакова. По оценке Аблаева, потребности российского рынка за счет внутреннего производства по лизину закрыты примерно на треть. "Даже когда тюменский "Юбилейный" заработает на полную мощность, в России останется место для еще одного производителя, - считает он. - И стоит надеяться, что эту нишу все-таки займет ростовский "ДонБиоТех"".
Совместное предприятие группы "Русский агропромышленный трест" Вадима Варшавского и Evonik Industries планировалось к запуску сначала в 2016 году, затем сроки ввода неоднократно переносились. В марте 2018-го Варшавского арестовали по делу о хищении 2,5 млрд руб. у банка "Петрокоммерц". Годом позже на "ДонБиоТехе" была введена процедура банкротства. Предприятие мощностью переработки 250 тыс. т зерна в год и производства до 85 тыс. т лизина, а также 25 тыс. т глютена и 100 тыс. т кормов, в данный момент находится примерно в 80-процентной стадии готовности, знает Аблаев. В августе ростовские власти выразили надежду, что строительство предприятия все-таки продолжится и завод будет запущен в 2021 году. В сентябре представители Evonik Industries совместно с Россельхозбанком, кредитующим этот проект, проводили на предприятии финансовый аудит. Закончить его планируется к концу 2019-го, после чего будет принято решение о дальнейшей судьбе проекта.
Впрочем, даже с запуском "ДонБиоТеха" определенная доля импорта лизина на российском рынке все равно останется, уверен Аблаев. "Кто-то привык к европейскому лизинхлориду с 98% действующего вещества, а кто-то, наоборот, - к супердешевому китайскому", - поясняет эксперт. Пока в России производят только 60-75-процентный лизинсульфат. Первый проект по выпуску лизинхлорида был анонсирован в стране лишь в феврале 2019 года компанией "Саратовские биотехнологии". Завод также будет выпускать биоэтанол, глютен и пшеничный крахмал. Инвестиции в проект оцениваются в 19,1 млрд руб. Запуск предприятия запланирован на 2021 год.
По концентрации, по компонентам, себестоимости российский и китайский лизин сильно отличаются от европейского, отмечает Злочевский. Менее концентрированный 60-75-процентный лизин, безусловно, дешевле лизина с 98-процентным содержанием протеина. "Но здесь есть тонкий момент: животноводство - это же биология. Концентрация действующего вещества в нашем лизине ниже в полтора раза, а риски увеличиваются в геометрической прогрессии, - говорит эксперт. - Не факт, что весь лизин будет переработан организмом животного. А значит, мы потеряем в конверсии, и наша животноводческая продукция станет менее конкурентоспособной, ее будет гораздо сложнее экспортировать".
Первопроходец российского рынка лизина - Завод премиксов №1 - по оценкам самой компании, загружен на 100% и покрывает 60-65% потребности отечественных животноводов в этой аминокислоте. При этом назвать предприятие сверхприбыльным пока нельзя, признает директор завода Алексей Балановский. Производство был запущено три года назад, и пока первоначальные вложения не окупились, делится он. При мощности 72 тыс. т лизина в год сами предприятия ГК "Приосколья" потребляют всего 4-5 тыс. т. До 5% объема поставляется на экспорт - в Беларусь и Казахстан. Недавно были открыты и новые направления - Турция и Иран. Остальное же продается на внутреннем рынке, рассказывает Балановский.
Еще в 2016 году Завод премиксов №1 анонсировал проект по выпуску и других аминокислот - треонина и триптофана. Аблаев знает, что технология их производства разрабатывалась в российском ГосНИИгенетики. По словам Балановского, начать строительство компания может уже весной 2020 года. Инвестиции в проект оцениваются в 5,5 млрд руб. Мощность производства треонина составит 19 тыс. т в год, триптофана - 3 тыс. т, что закроет потребности отечественных животноводов в этих аминокислотах на 70-75%, уверяет Балановский. Однако, по его словам, судьба проекта во многом зависит от помощи государства. Компания в данный момент прорабатывает с Минсельхозом вопрос о продлении сроков инвестиционных кредитов на возведение подобных производств с 8 до 15 лет.
Производственные мощности "Аминосиба", входящего в тюменский агрохолдинг "Юбилейный", пока загружены только на 70%. В этом году выпуск предприятием лизинсульфата может составить 15-18 тыс. т, говорит гендиректор "Юбилейного" Сергей Мамонтов. Выйти на плановую мощность в 30 тыс. т компания планирует в следующем году. Кроме аминокислоты, предприятие производит 10 тыс. т глютена и 1,5 млн дал спирта в год, а также гранулированные отруби, барду, углекислоту. По словам Мамонтова, рентабельность выпуска лизина на данный момент значительно ниже, чем прогнозировалось до начала строительства предприятия. "В план закладывали цену в 90 руб./кг, а имеем 60 руб./кг. Окупаемость проекта, таким образом, увеличивается до 10 лет", - признает он.
Пока Завод премиксов №1 и "Аминосиб" работают на внутренний рынок. И здесь, по мнению Злочевского, для них созданы тепличные условия. "Лизина отечественным производителям не хватает, а китайские аналоги можно в случае чего и запретить импортировать в Россию, как это уже было пару лет назад, - напоминает он. - Но достаточно запустить еще один завод по выпуску лизина, как неизбежно возникнет необходимость его экспорта. И здесь остро встанет вопрос о конкурентоспособности российского продукта".
Экзотика для российского рынка
В последние несколько лет российские инвесторы пытаются осваивать производство и других продуктов глубокой переработки зерна. Так, помимо остальной продукции, "Саратовские биотехнологии" намерены производить биоэтанол. Этот сегмент, по мнению вице-премьера Алексея Гордеева, может создать в России дополнительный спрос на 10-15 млн т зерна в год.
О планах возвести заводы по выпуску биоэтанола мощностью переработки 250 тыс. т пшеницы в год в Курской и Воронежской областях в конце прошлого года заявляла и московская компания "Микро динамические технологии" (МДТ). Как пояснял гендиректор МДТ Тамаш Пушкаш, в Краснодарском крае игрок уже реализует пилотный проект в сфере альтернативной энергетики, основанный на переработке рисовой шелухи. Предприятие в Курске планируется начать строить в 2019-м, а запустить - к 2022-му. Инвестиции оцениваются в 11,4 млрд руб. Аналогичный завод в перспективе может быть возведен и под Воронежем. В конце августа Тамаш Пушкаш рассказывал "Агроинвестору", что все заявления компании в силе. Он уточнил, что основная часть продукции будет поставляться в европейские страны. Но российский рынок тоже нельзя сбрасывать со счетов, особенно с учетом изменения статуса биоэтанола уже с 28 ноября 2019 года. Тогда вступит в силу закон о регулировании производства биоэтанола, используемого в качестве топлива. Согласно документу, бензин, произведенный с использованием биоэтанола, выводится из-под действия норм о регулировании оборота этилового спирта и алкогольной продукции.
Дальше других пошли несколько российских инвесторов, заявившие о намерениях производить биопластик. Те же "Саратовские биотехнологии" следующим этапом планируют выпуск сырья именно для биоразлагаемых пластиков. Эту идею подал инвесторам нефтехимический холдинг "Сибур", которому для реализации этого проекта нужен поставщик глюкозы и молочной кислоты. Пока, впрочем, параметры, стоимость и расположение будущего завода неизвестны.
Летом в ОЭЗ "Липецк" был дан старт строительству комплекса по переработке зерна "Рустарк" с общим объемом инвестиций 63 млрд руб. Проект планируется реализовывать на протяжении 10-15 лет в четыре этапа. Начав с производства модифицированных крахмалов, на последующих этапах инвесторы организуют выпуск биополимеров, биомономеров и биопластиков. После выхода на полную мощность предприятие будет осваивать до 3 тыс. т пшеницы в сутки. "Есть рынки, которые растут поступательно - по 5-7% в год, а есть те, у которых наблюдается взрывной рост. Мы верим, что рынок биопластика однажды начнет стремительно увеличиваться, - говорит Чечнев. - И наша основная задача - оказаться с нужным продуктом в нужное время и в нужном месте".
Сдерживающие факторы
Если проекты по производству продукции второго передела продолжают появляться на отечественном рынке, то биотехнологические производства, которые характеризуют собой более высокую, так называемую третью ступень глубокой переработки зерна, пока все же не сильно продвинулись в своем развитии, сетует Алексей Балановский. Например, "Юбилейный", чей завод "Аминосиб" работает уже несколько лет, испытывает проблемы с выпуском продукции, связанные с технологическими особенностями производства.
Рисков для инвестора в подобных проектах очень много, комментирует Мамонтов. Во-первых, нужно найти продукт, который будет востребован рынком. Во-вторых, необходимо подобрать компетентную проектирующую компанию и поставщиков основного оборудования. Есть, например, европейские компании, которые более надежные по качеству, но их оборудование значительно дороже, чем из Китая. В КНР можно купить дешевле и даже найти достойное качество, но у такого оборудования слабый инжиниринг, рассказывает топ-менеджер. Основная же проблема заключается в том, что в России отсутствуют специалисты в биотехнологиях, которые могли бы качественно вести проект. "Все, что делается, делается с чистого листа, так, мы при запуске проекта столкнулись с большими сложностями при установке очистных сооружений, просто не могли найти компанию, которая имела бы опыт работы с такими стоками, - делится Мамонтов. - Все это в итоге привило к нестабильной работе очистных сооружений. Решением этой проблемы мы занимаемся до сих пор".
Одной из самой главных сложностей этого бизнеса является отсутствие традиций и технологий, соглашается Злочевский. "Нам ничего не осталось в наследство, нечего развивать, а создавать технологии с нуля очень непросто, приходится их покупать, завозить, ассимилировать, - говорит он. - В то же время западные, самые современные, нам никто даром не даст, а те, какими с нами все-таки делятся, возможно, уже немного устаревшие".
Но главная проблема в глубокой переработке зерна - сложность рынка сбыта, акцентирует внимание эксперт. В этом бизнесе невозможно концентрироваться на каком-то монопродукте - неизбежно производится много побочных позиций, которые тоже нужно реализовывать. Но рынки сбыта по этим продуктам очень разные по характеристикам, по специфике. У новых категорий продукции ГПЗ - свои сложности. Так, не существует никакого международного рынка биопластика - ни один биопластик не пустят на территорию другого государства, уверен Злочевский. А внутреннего рынка нет и в ближайшее время не будет, категоричен он. Только при участии государства, с введением нормативов, техрегламентов использования этого продукта его промышленное производство имеет перспективы. "Иначе продать биопластик практически невозможно, ведь он получается гораздо дороже, чем обычный химический", - поясняет эксперт.
Тоже самое с биоэтанолом. Если с помощью законов не обязать потребителей использовать биотопливо, на рынке оно само по себе просто так не появится. Рентабельность производства биоэтанола далеко "не золотая", говорит Алексей Аблаев. На экспорт отправлять его нет никакого смысла при себестоимости $0,3/л и ввозной пошлине €0,1/л. То есть биотопливо должно оставаться внутри страны. А здесь уже идет речь о перераспределении доходов нефтяной отрасли. И это самый сложный вопрос. В США обязанность добавлять 10% биотоплива состоялась только тогда, когда огромное количество аграрных депутатов сумело договориться с небольшим, но денежным нефтяным лобби, знает Аблаев.
В России на основе зерна производят пищевой этанол, в то время как производство топливного практически не развито, отмечает Алина Осьмакова. Во-первых, топливный биоэтанол в России облагается акцизом наравне с пищевым спиртом, а обновленная редакция закона, регулирующая производство и оборот топливного этанола, вступит в силу только в ноябре. Другой ограничивающий фактор - не лучшие климатические условия для выращивания биоэтанольных культур. Высокую урожайность кукурузы можно получать только на юге страны. По мнению эксперта, неплохим решением может стать переход к производству топливного этанола на базе отходов пищевой промышленности, сельского и лесного хозяйства.
Себестоимость спирта в России сегодня составляет порядка 10-15 руб./л, или 15-23 цента/л, в зависимости от используемого сырья. Для сравнения, 1 л американского биоэтанола на рынке стоит порядка 40 центов, или 400 $/м3. Однако для выхода на международный рынок мало иметь рентабельное производство и дешевый товар, подчеркивает Осьмакова. "Здесь мы сталкиваемся еще с одной важной проблемой - отсутствием успешного опыта в условиях жесткой конкуренции. Мировой рынок биоэтанола на 80% закрыт Бразилией и США. При этом в России производителей можно пересчитать по пальцам", - говорит она. Лидером по производству топливного этанола в нашей стране является компания "Миранда". Кроме того, она также отмечает наличие системы квот на ввоз этанола во многих странах, что ограничивает возможности его экспорта из России. Тем не менее Бразилия, Китай, Колумбия, Индия и ряд других стран, по ее мнению, остаются перспективными новыми рынками для отечественного биоэтанола. Согласно прогнозам, к 2022 году мировой рынок этого продукта достигнет отметки в $105 млрд против $71,8 млрд в 2017-м.
Без господдержки не обойтись
Масштабной программы по развитию глубокой переработки зерна в стране нет, констатирует Аркадий Злочевский из РЗС. Все заявленные разовые документы и небольшие суммы инвестиций желаемого эффекта не дадут, уверен он. Надо подходить к этому вопросу глобально и комплексно, как это делают в других странах. "Чтобы Россия вошла в мировой рынок глубокой переработки, нужен как минимум $1 млрд бюджетных денег. Но мы пока мелко плаваем и варимся в собственном соку", - сетует эксперт. Он приводит в пример опыт КНР, где практически с нуля создали производство витаминов - при помощи государства там за короткий срок было построено сразу пять заводов, и сейчас "весь мир сидит на китайских витаминах". В США также многие предприятия строились с участием госсубсидий, знает эксперт.
Глютеновые перспективы
Россия обладает рядом преимуществ в направлении производства пшеничного глютена, утверждает Алина Осьмакова из "Технологической платформы БиоТех2030". "Себестоимость отечественных продуктов глубокой переработки зерна невелика, а качество клейковины критически не зависит от выбранной технологии переработки, - рассказывает она. - В России сейчас заявлено значительное количество инвестиционных проектов по глубокой переработке зерна, в которых побочным продуктом производства является глютен". Прогнозируемый прирост производства до 2024 года - 165 тыс. т при условии, что среднегодовой темп увеличения потребления клейковины за период 2017-2024 составит 4%. Экспорт глютена из России при этом возрастет на 61 тыс. т. Приоритетные экспортные направления - Бельгия, Франция и Норвегия. Негативным фактором для развития сектора, по мнению Осьмаковой, могут стать высокие ввозные таможенные пошлины, действующие на рынках стран-покупателей.
Что в мире
Потребление продуктов глубокой переработки зерна растет во всем мире, что отражается на темпах глобального увеличения импорта ключевых видов продукции сектора, отмечает Алина Осьмакова из "Технологической платформы БиоТех2030". Интенсивнее всего объемы ввозимых продуктов ГПЗ наращивают страны Азиатско-Тихоокеанского региона: Южная Корея, Таиланд, Вьетнам, Филиппины и Япония. Мировыми лидерами в сфере глубокой переработки зерна являются США (21 компания) и ряд стран ЕС (78 предприятий в 21 стране). При этом в США отрасль характеризуется наличием крупных игроков и постоянным увеличением объемов производства благодаря дешевым электроэнергии и сырью. В Европе же в больших количествах производится глютен, пищевые и кормовые добавки. В Китае внимание производителей сосредоточено на кукурузном крахмале, спиртах, глутаминовой кислоте, лизине, лимонной кислоте и ферментированных продуктах с функциональными свойствами.