Вадим Борейко считает, что в проекте Экологического кодекса окружающая среда по-прежнему рассматривается с точки зрения использования, а не сохранения.
В четверг, 19 сентября, в Алматы прошло обсуждение проекта Экологического кодекса с участием гражданских активистов и вице-министра экологии, геологии и природных ресурсов Ахметжана Примкулова, который руководит разработкой документа. Ожидается, что законопроект будет внесён в мажилис в декабре 2019 года. Встреча состоялась по инициативе центра прикладных исследований "Talap". Модерировал её руководитель центра Рахим Ошакбаев.
"Давайте только без критики!"
Руководитель пресс-службы ведомства Самал Ибраева познакомила меня с вице-министром. Затем Ахметжан Абдижамилович подошёл ко мне и представился ещё раз, попросив рассказать о своих замечаниях к проекту кодекса. Слегка растерявшись, я пообещал это сделать в ходе дискуссии.
Тем временем неутомимый Рахим Ошакбаев пригласил в президиум супер-мега-ветерана экологических фронтов Мэлса Елеусизова и представителя Ассоциации экологических организаций Толеубая Адилова.
Г-н Адилов запомнился фразой: "Давайте только без критики, а конкретные предложения – конструктивные!" Я часто бываю на площадке Aurora Space, где регулярно проходят жаркие дебаты. И её стены такие слова слышали впервые.
В свою очередь, Мэлс Хамзаевич никак не мог совладать с регламентом. Корректный модератор несколько раз благодарил словоохотливого Елеусизова, безуспешно пытаясь его остановить. Но тот возмущённо парировал: "Дай хоть сказать-то!"
Изображая жертву
Расскажу о своём видении изъянов Экологического кодекса, которые я обозначил на обсуждении лишь пунктиром.
"Одно из основных направлений [проекта кодекса] – реализация экологического принципа "Загрязнитель платит". Это означает отказ от тотального регулирования всех предприятий и фокусирование внимания на группе предприятий-загрязнителей I категории", – подчеркнул вице-министр Примкулов. Предлагается, чтобы 100% штрафов за загрязнение шли на решение местных экологических проблем.
В этих двух словах – "Загрязнитель платит", на мой взгляд, заключается концептуальная суть проекта нового Экологического кодекса.
Окружающая среда, или природа, по-прежнему рассматривается как жертва, объект загрязнения, то есть ненасытного использования, которому будут продолжать наносить неизбежный ущерб. А не как абсолютная ценность, которую следует сохранить, зафиксировать если не в первозданном, то в сегодняшнем виде и по мере возможностей пытаться восстановить.
"Загрязнитель платит" – за что? За загрязнение. А должен бы за недопущение загрязнения. Но оно пока не рассматривается вообще.
Это напоминает отношение к безропотной женщине, которую изнасиловали на нет, но хотят ещё. И за надругательство откупаются деньгами.
Недавно Лаура Маликова, председатель Ассоциации практикующих экологов, в интервью говорила мне: "Крупным предприятиям-загрязнителям вроде нефтяных компаний, Arcelor Mittal, "Казахмыса" дешевле заплатить штраф (их и штрафовали не раз за нарушения в области экологии, но для них это копейки), чем у себя поставить фильтры, которые будут улавливать загрязняющие вещества, оборудование, которое будет замерять выбросы, поддерживать их в операционном состоянии (...) Если сравнить эти затраты и наши штрафы, то им дешевле заплатить штрафы. Пока предприятия не почувствуют через свой карман, что необходимо устанавливать экологически безопасное оборудование, они не будут этого делать. Почему в странах ОЭСР компании сами устанавливают современные фильтры? Не потому что они такие хорошие, заботятся о природе, а потому что у них штрафы и платежи за загрязнение непомерно высокие и им выгодно устанавливать фильтры, оборудование для улова загрязняющих веществ. Экологическая модернизация им дешевле обходится, чем многомиллионные штрафы. Поэтому мы решили в рамках нового Экологического кодекса поднять штрафы в разы, платежи – вдвое".
Но боюсь, что для недропользователей эти штрафы снова будут как слону дробина. Пока плата за ущерб не превысит траты на экологическую модернизацию, ситуация с мёртвой точки не сдвинется.
Не "загрязнитель", а "природопользователь"
Ещё я сказал на встрече, что слова "загрязнитель", "загрязнение" подразумевают лишь выбросы в воздух, воду и почву. Но они не описывают всего ущерба, который наносится природе.
А вырубка деревьев? Строительство в горах? Профилирование склонов для прокладки горнолыжных трасс? Опустынивание? Обмеление рек вследствие экстенсивной ирригации?
Все эти гадости можно делать вполне экологичненько, без видимого загрязнения.
Я предложил заменить в кодексе "загрязнитель" на более универсальное – "враг природы" или "губитель природы". Этим вызвал кривые усмешки. Согласен, для официального документа – слишком сильно. Можно "инфлюэнсер", но это что-то из соцсетей. Да вот подходящее слово, пожалуйста, – "природопользователь". Буквальное и всеобъемлющее. Природопользователь платит – за выбросы, вырубку, истощение водоёмов и т.д.
Иллюзия компенсации
Под загрязнителями в проекте понимаются главным образом промышленные предприятия. Частные. Которые платят штрафы.
Но здесь из поля зрения совершенно выпадает то обстоятельство, что далеко не последними игроками на рынке являются акиматы – через свои управления и их квазигосударственные ТОО. Они выступают заказчиками различных проектов, которые воздействуют на окружающую среду так, что мало никому не кажется. И кто в этом случае раскошеливается на компенсации за ущерб?
Вот что по этому поводу писал Сергей Скляренко, директор Центра прикладной биологии Казахстанской ассоциации сохранения биоразнообразия (АСБК), кандидат биологических наук, в отзыве на ПредОВОС строительства горного курорта "Кокжайлау":
"Что касается компенсаций, то ущерб растительному и животному миру в реальности может быть условно "компенсирован" только в виде платежей по возмещению ущерба в госбюджет, за счёт которого и планируется строительство первой очереди курорта (то есть коммуникаций и др.). Причём эти платежи сразу закладываются в планы расходов по строительству, то есть госбюджет даёт деньги и сразу возвращает сам себе, создавая иллюзию компенсации".
Значит, кто платит – никто? Отнюдь. На фантазии чиновников по освоению природы отстёгивают налогоплательщики. Причём не добровольно, а по умолчанию. Их никто и не спрашивает.
Вот если бы ввести персональную материальную ответственность конкретных инициаторов экологических проектов из госорганов за воздействие на окружающую среду... Да только кто ж на такое пойдёт? У нас чиновники не привыкли отвечать кошельком за свои хотелки.
Нацпарки должны подчиняться президенту
Другая тема, которую я поднял на обсуждении, – статус государственных национальных природных парков. Раньше они были в ведении Комитета лесного хозяйства и животного мира Минсельхоза. После создания Министерства экологии, геологии и природных ресурсов переданы под его юрисдикцию.
У нас по традиции есть министерства первостепенной, по определению, важности: Минфин, Миннацэкономики, Минэнерго и т.д. А есть "второй ряд" – в основном социальные ведомства, вес которых зависит по преимуществу от политического веса министра.
Почему-то так хронологически совпало, что бездумная и безумная раздача участков Иле-Алатауского ГНПП в аренду под строительство объектов туризма началась в последней фазе пребывания Умирзака Шукеева на посту министра сельского хозяйства в ранге вице-премьера и после его назначения акимом Туркестанской области 26 февраля этого года. Первый раунд тендеров прошёл 15 февраля, второй в конце марта – начале апреля.
При этом администрация парка выглядела "старшим помощником младшего дворника". То есть делала что ей велят – беспрекословно отдавала особо охраняемые территории в долговременное пользование. И в необратимый ущерб. Не задумываясь, что вообще-то должна их беречь. Сам видел – был на тендере 2 апреля.
Передача парков из Минсельхоза в Минэкологии, по моему мнению, принципиально вопрос не решает. Несмотря на громкие экологические декларации, природоохранное ведомство, во главе которого стоит профессиональный нефтяник и бывший вице-министр энергетики, пока что смотрится "филиалом" Минэнерго. Помимо субботников по уборке территории, в нём ещё не видно экологического контента и не чувствуется самостоятельной силы.
А ГНПП остаются последним звеном в пищевой цепочке и заодно слугой двух господ. Поскольку Алматинский городской акимат вёл себя на территории парка как полноправный барин.
При нынешнем статусе двойного подчинения, когда директора нацпарков слушаются любого заезжего бастыка, а земли ГНПП хищнически осваиваются и застраиваются, мы рискуем потерять последние "особо охраняемые природные территории" (я вынужден взять эту фразу в кавычки, потому что её смысл почти выхолощен) в обозримом будущем. Потерять – от слова "совсем".
ГНПП – последние островки неизгаженной природы, и то не везде. Я убеждён, что парки должны подчиняться непосредственно президенту, поскольку они являются невозобновляемым стратегическим ресурсом государства. И не обязательно для этого городить агентство – достаточно советника с небольшим штатом или отдела в Администрации президента.
В конце концов, в моём предложении есть и такой плюс – тогда будет нетрудно узнать, кто инициатор того или иного строительства в горах – советник президента (завотделом администрации) или сам глава государства. А то мы с друзьями до сих пор теряемся в догадках, кто был основным интересантом курорта "Кокжайлау".
Вернуть Кок-Жайляу в состав нацпарка
Очередное моё предложение тоже касается нацпарков. Необходимо прекратить порочную практику передачи особо охраняемых природных территорий из состава нацпарков в категорию "земли запаса" городов и областей.
Акиматы, в частности города Алматы, не раз доказали, что они совершенно не умеют управлять территориями.
Я неоднократно об этом писал. Городская администрация гребёт под себя земли, а потом, словно собака на сене, не знает, что с ними делать.
Недавно в специализированном межрайонном экономическом суде Алматы произошёл совсем уж позорный случай. Там состоялись слушания по иску экологического общества "Зелёное спасение" по поводу того, какой госорган отвечает за уборку территории Кок-Жайляу. После того, как президент Токаев 8 апреля поручил отложить строительство курорта, урочище стало акимату без нужды, и о нём забыли: оно оказалось предоставленным самому себе, его никто, кроме активистов, не убирал.
В суде представители городского и Медеуского районного акиматов устроили цирк, публично спихивая друг на друга ответственность за плато. Судья так и не смогла выяснить, на чьём балансе находится урочище.
Сжалюсь над ними всеми и расскажу. 2 декабря 2014 года 1002 гектара Кок-Жайляу постановлением правительства передали из нацпарка в "земли запаса" города Алматы под строительство курорта. Почти четыре года они лежали "без движения". 25 сентября 2018 года аким мегаполиса Бауыржан Байбек издал три постановления, которыми управлению туризма предоставлялось право временного безвозмездного краткосрочного землепользования сроком на 4 года 11 месяцев (планируемый срок строительства курорта) – на участки плато общей площадью более 500 га. Я не знаю, издавал ли экс-аким ещё постановления на оставшиеся участки и получило ли управление госакты на землю и их регистрацию в департаменте юстиции. Но концы надо у "туристов" искать. Или в земельной комиссии, чьё заключение должно предшествовать постановлению акима.
Вот почему члены группы "Сохраним Кок-Жайляу!" настаивают на возвращении урочища в состав нацпарка. Земля должна иметь хозяина. А вы сами видите, какие хозяева из чиновников.
Другой пример – дорога на БАО. В мае 2019 года Министерство индустрии и инфраструктурного развития, "Казавтожол" и Алматинский акимат договорились о передаче трассы республиканского значения на баланс города после разработки проектно-сметной документации. Прошло лето, беспризорные участки серпантина стали разваливаться, и только после того, как забили тревогу соцсети и СМИ, в начале сентября акимат наконец провёл тендер на ПСД. Её разработку завершат только в будущем году. Подержим кулаки, чтобы за это время по дороге на Большое Алматинское озеро никто не разбился.
Мы не можем ждать милости от природы. После того, что с ней сделали
В своём интервью Лаура Маликова предлагала охрану окружающей среды поднять до уровня национальной идеи, которая объединит всё общество.
Однако проект Экологического кодекса на такое даже и не замахивается. Сбережение природы по-прежнему не лежит в основе хозяйственной деятельности. Экология всё так же, как загнобленная падчерица, на побегушках у экономики.
Это печально. Хотя и логично. Авторы проекта не могут полностью выскочить не только из-под влияния лоббистов-недропользователей, но и из штанов социального запроса. Ведь во всём обществе, за исключением экологов и гражданских активистов, тоже нет понимания первоценности воды, воздуха, земли и т.д. Большинство граждан по-прежнему воспринимают горы, степи, леса не как собственный дом, а как нечто чужое, притом бесхозное. Где можно подышать свежим воздухом и отдохнуть. Но не грех и загадить: "Не моё же".
Они ещё не дожили до осознания факта: "Мы не можем ждать милостей от природы. После того, что с ней сделали".
***
Прошу считать изложенные в статье идеи моими предложениями в проект Экологического кодекса.