В Замоскворецком суде Москвы фигуранты «дела Гайзера» выступили с последним словом. Речь бывшего главы Коми Вячеслава Гайзера БНК приводило раньше.
В последнем слове Валерий Веселов был краток:
- Я так и не понял, для чего я здесь и за что меня судят. Считаю, что я не виновен, меня нужно оправдать, освободить из-под стражи, хочу отправиться домой и забыть.
Экс-председатель Госсовета Коми Игорь Ковзель кратко поведал историю своего уголовного преследования. По его словам, когда его арестовали, то предъявили только одно обвинение, как всем: по 210 статье УК — участие в организованном преступном сообществе. Следователи ему прямо говорили, что они не могут его оставить на свободе, поскольку на воле он может помешать расследованию. Затем добавилось обвинение в отмывании преступных доходов, основанное лишь на том, что Ковзель знаком с гендиректором ООО «Инари» Михаилом Хрузиным. По версии следствия, доходы от хищения Зеленецкой птицефабрики ОПС направляло в том числе на участие в долевом строительстве гостиницы по соседству со зданием главы и правительства Коми. ООО «Инари» было одним из основных дольщиков стройки. Так происходила легализация (отмывание) преступных доходов. Затем Ковзелю добавилось обвинение в получении взятки в виде прав собственности на 50% гостиницы «Авалон». По его словам, один из менеджеров экс-сенатора от Коми Евгения Самойлова оговорил его, заявив, что Ковзель путем угроз требовал продажи имущества. Экс-спикер парламента заверил, что он не совершал никаких преступлений и будет доказывать это во всех инстанциях.
Бывший гендиректор Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми Игорь Кудинов сожалел о том, что в 2016 году, находясь в тяжелой депрессии, поддался рассказам следователей, что у них есть железобетонные доказательства всех преступлений, и признался в преступлениях, которые не совершал.
Экс-гендиректор ООО «Интерпроза» Валерий Маляров напомнил, что гособвинение запросило ему 17 лет заключения. Подсудимый считает это местью ему за то, что он при допросах экспертов, проводивших оценку Зеленецкой птицефабрики, уличил их в подтасовках, которые завышали стоимость сельхозпредприятия.
- Ваша честь, но ведь приглашенные в судебное заседание эксперты врали суду, врали Российской Федерации. Не касаюсь их образования, ангажированности, методов. Они брали для расчетов совершенно не те цифры, которые указали в приведенных ими источниках, меняли расчеты, отступая от своих же формул. Какая-то сверхуверенность, что никто не будет копать и пересчитывать. Я обратил на это внимание суда и участников процесса. Что в этом плохого? Все слышали вопрос-ультиматум гособвинителя: «Так вы в теме?». В какой я теме? Оценка Зеленецкой птицефабрики мне не вменяется, - посетовал подсудимый.
Он считает, что не заслужил столь сурового наказания, особенно в сравнении с другими бывшими фигурантами дела.
- 34 [срока] Самойлова во мне не поместятся. Он провел в СИЗО полгода, а мне запросили 17 лет. И два с половиной [срока] Ромаданова во мне не поместятся, - подсчитал Маляров.
Бывший начальник управления информации администрации главы Коми Павел Марущак заявил, что о существовании преступного сообщества узнал, только знакомясь с материалами уголовного дела. По его словам, он лишь выполнял свои должностные обязанности. Взятка от Александра Ольшевского, отметил подсудимый, никакими объективными доказательствами не подтверждается, - только словами Ольшевского, у которого был явный мотив для оговора Марущака.
- Это действительно странная ситуация, когда два человека - я имею в виду [Сергея] Ситникова и Ольшевского, которые находятся в СИЗО, изобличают всех подряд. То же самое и по господину Гайзеру. Материал сюда приходит как мошенничество с бутылочными пробками для СЛВЗ, а отсюда уже уходит, благодаря показаниям Сердитова (бывший директор Сыктывкарского ликеро-водочного завода Александр Сердитов) и Ромаданова (бывший зампред правительства Коми Константин Ромаданов) как взятка Гайзеру. Все делается на словах, и критически эти слова не оцениваются. Что это за взятка, которую человек пять лет ходит и не востребует? Вроде и не нужна совсем. Ромаданов ее носит с собой и все, - поделился своими соображениями Марущак по эпизоду, который ему не вменяется.
В СИЗО Марущак, по его словам, знакомился с уголовными делами сокамерников, помогал составлять им апелляционные жалобы, запросы. За три с половиной года им составлено около 150 жалоб. Марущак сделал вывод, что ситуация с качеством расследования по «делу Гайзера» не уникальна.
Экс-глава республики, бывший сенатор от Коми Владимир Торлопов был немногословен.
- Уважаемый суд. В преддверии великой Пасхи я прошу только об одном — проявить максимальный гуманизм и милосердие.
Выступил также Михаил Хрузин, бывший руководитель компании «Инари», через которую, по версии следствия, отмывались преступные доходы путем направления денежных средств в строительство гостиницы.
- Все ругают Следственный комитет, а я хочу сказать слова благодарности. За три года семь месяцев в СИЗО я познакомился с огромным количеством прекрасных людей. Про губернаторов и мэров я не говорю. Мне попадались деятели искусств, кандидаты технических, физических, экономических наук, строители стадионов, архитектор космодрома, предприниматели из списка Форбс, гениальные программисты, которых называют хакерами, блогеры, журналисты, правозащитники, генералы, дипломаты, разведчики и даже йог международного масштаба. Многие рвут на себе жилы, чтобы в такой компании оказаться, а я вот практически на халяву. За это время я почти выучил немецкий язык, могу стоять на руках, могу собрать электроплитку и самогонный аппарат. А оборотная сторона медали: моя жена работает на трех работах, на попечении двое несовершеннолетних детей, двое престарелых родителей-инвалидов. «Инари» забрали какие-то деятели. Я признан банкротом, имущество распродается, мой маленький бизнес разорен. Катастрофа. Прошу меня оправдать и дать возможность работать.
В конце с последним словом выступил экс-замглавы Коми Алексей Чернов. Его речь, как и на протяжении всего судебного процесса, была самой продолжительной.
Он возмущался тем, что сторона обвинения не дала ему в суде повторно допросить бывшего зампреда правительства Коми Константина Ромаданова, а также одного из его доверенных лиц - Ростову, бухгалтера ООО «КУПРО», в котором, по версии следствия, хранилась значительная часть казны преступного сообщества.
Чернов признал с небольшими оговорками, что судебный процесс носил состязательный характер. Однако то, что ему не дали повторно допросить Ромаданова и Ростову, Чернов назвал преступлением.
Он заявил, что примет любое решение суда, высказав одну просьбу: чтобы из решения суда он он мог понять, почему не восприняты его и защитника доводы, почему не допрашивались указанные им лица, почему не дали оглашать показания некоторых свидетелей.
Чернов напомним о решении Европейского суда по правам человека о том, что показания, данные в суде, имеют приоритетное значение перед теми, что даны на предварительном следствии.
- Я не взяточник, не вор, не мошенник. Я хотел бы ближайшие 20 лет понимать, почему мои доводы были не убедительными. Я хочу понимать, за что. Иначе все превратится в бессмысленную экзекуцию. Даже животные должны понимать, за что их наказывают, - выразил напоследок просьбу подсудимый.
Чернов говорил, что в заключении планирует получить три образования и первым будет юридическое.
После его речи судья Елена Аверченко объявила, что суд удаляется для постановления приговора, оглашение которого намечено на 10 июня.