Самый загадочный элемент этой квартиры — огромное панно, которое стоит в гостиной за диваном. Его размер подсказывает, что вещь важная и появилась здесь не случайно. Все так и есть: беспредметная композиция в серых и зеленых тонах — символ проекта, бессловесный манифест, при помощи которого архитекторы выразили свое отношение к "евроремонту" и гипсокартону как его главному материалу. Панно появилось после того, как строители, увидев, насколько крив потолок новостройки, предложили закрыть неровности гипсокартоном. Борис Денисюк с возмущением отказался: зачем закрывать то, что так красиво?
Бетонный потолок был отштукатурен и оставлен как есть, а гипсокартон использован для украшения гостиной. Панно по дизайну авторов проекта делал тот же мастер, который штукатурил потолок — архитекторы говорят, что он ощутил настоящий творческий подъем и работал кельмой, как кистью.
Бетон на стенах и потолке поддержан другими индустриальными материалами. Кухню отделяет от гостиной перегородка из стеклоблоков с подсветкой; со стороны кухни она смотрится как подсвеченная стена, а со стороны гостиной — как светящаяся рама для экрана проектора или телевизора. Что именно здесь будет, пока не решено.
Идея незавершенности, близкая авторам проекта, встретилась с перфекционизмом владельца квартиры, который принял и бетонный потолок, и стены из стеклоблоков, и металлическое изголовье кровати, но каждое решение взвешивал и не соглашался ни на что, кроме самого лучшего. Поэтому в квартире нет ни одной реплики — только продукция брендов, выпускающих мебель великих дизайнеров индустриальной эпохи.
Стол Эйлин Грей, кресло Чарльза и Рэй Имз, столики Марселя Брейера — это не подделки. У кресла c русским именем Vassily отдельная история. Оно винтажное, выпущено даже не Knoll, а итальянской компанией Gavino, которая производила его до конца 60-х, и куплено на EBay за смешные деньги. "Василия" перетянули красными ремнями (интересно, рассматривал ли Марсель Броейр такой вариант) и в пару к нему поставили на рабочий стол красный телефон советских времен.
Так что незавершенность здесь — только образ, который сейчас чрезвычайно популярен. "Когда мы со Славой зашли в миланский Foundazione PradaРема Колхаса, я был страшно рад, увидев, что в отделке он оставил незаконченными стены из гипсокартона (правда, у него он противопожарный розовый), — рассказывает Борис Денисюк. — Это было очень приятным совпадением".
