Сын Иосифа Бродского: Если бы я читал папу постоянно, то сошёл бы с ума

Сын Иосифа Бродского Андрей Басманов открыл фотовыставку "Вне времени", посвящённую непарадному Петербургу. Он рассказал Metro о том, каково это – быть сыном гения .

Как вы пришли к созданию этой выставки?
Плотно я занимаюсь фотографией лет десять. В эту выставку вошли снимки, сделанные за последние семь лет. Практически всё снято в центре, хотя я больше люблю шляться по всяким задворкам, например, Кировского района. Ещё нравится Петроградка, там много чего осталось неизменным. Центр же весь уже покрасили, "вырезали", залакировали – ничего исторического не осталось.

А путешествовать вы любите?
К сожалению, сейчас редко путешествую. В молодости шарился по Советскому Союзу, был в 1990 году у отца в Нью-Йорке, в 1996 году на его похоронах и через год на перезахоронении. Ну и ездил в Хельсинки.

Как вы относитесь к тому, что в анонсе выставки вас обозначают как "сына Иосифа Бродского"?
Это отвратительно! Я понимаю, что так удобнее, так проще, но я этого не люблю. У меня кроме папы ещё и дедушка был художник, и матушка, которая жива, слава богу. У нас в семье все художники, я в этом вырос – тоже рисую, но не очень часто и немного. Многому меня учила мама, она также планирует заглянуть на эту выставку.

Поэтому вы решили стать фотохудожником?
Я не решал кем-то стать, просто жил. А жил я, в общем-то, как придётся. Искусством, прямо скажем, не заработать. Занимался всем понемножку, за что платили деньги: промышленным альпинизмом, охраной, работал на стройке.

Вы пришли на открытие выставки, хотя обычно избегаете публичных мероприятий...
Не люблю работать обезьянкой в зоопарке. У меня своя жизнь, я совершенно отдельная единица, без никого, сам по себе. Мне каждый добрый человек считает своим долгом сказать что-то про папу, как я на него похож, спрашивают, не пишу ли я стихи. Да не пишу я, сколько же можно спрашивать! Я достаточно много с собой сделал, чтобы меня перестали узнавать на улице, но периодически попадаю в идиотские ситуации. Или того хуже: ты приходишь на новое рабочее место, трудишься, ничем не выделяешься, а потом кто-то из сослуживцев говорит: "Так ты же! А это! А чего ты здесь-то делаешь? Что ты в России забыл?" А я себя и свою жизнь здесь забыл.

Про вашу маму Марианну Басманову также неприятны расспросы?
Меня о ней спрашивают как о музе гениального поэта, а я на эти темы никаких бесед не веду. Я её регулярно навещаю, хотя у матушки и не самый лёгкий характер.
Что вы вспоминаете об отце?
Естественно, я об отце вспоминаю хорошее. Так или иначе на город меня подсадили отец и мать. Помню, когда был совсем мелким, они выгуливали меня в конце Фонтанки, ближе к порту. Безусловно, ценю его творчество, хотя мне не всё там близко. Он не входит в список моих любимых писателей. Если бы я читал папу постоянно, то уже давно сошёл бы с ума.

А что вам близко?
Эх, ну вот вы начинаете меня душить вопросами. Скажу кратко: "От окраины к центру" и всё в этом духе.

Среди современных авторов кого читаете?
Лимонова, ранний Пелевин – песня. А русской классикой нас всех задрали ещё в школе: может, мы любили бы её, но уже успели ею достать.

Как вы относитесь к новой песне Земфиры на слова Бродского?
На мой взгляд, то, что она сделала, – так делать нельзя, я отношусь к этому резко отрицательно. Она дёрнула по цитате из двух разных произведений – это как взять штанину от джинсов и рукав от армейской рубашки и соединить их вместе. Я до этого к Земфире относился спокойно. Когда я услышал "Джозефа", просто не поверил.