Протестное движение в Башкирии имеет антихамитовскую и титульно-националистическую окраску
Усиливающееся протестное движение в Башкирии приобретает выраженную антихамитовскую и местную титульно-националистическую окраску, при этом последнее явно превалирует. Требования башкирских националистических организаций вернуть в общеобразовательные школы республики принудительное изучение башкирского государственного языка стали сопровождаться и даже подменяться требованиями отставки главы региона Рустэма Хамитова. Опрошенные ИА REGNUM эксперты отмечают, что на данный момент можно говорить о существовании конфликта между этнократическими элитами и небольшой частью близкой к ним интеллигенции, с одной стороны, и республиканской властью — с другой.
Противостояние бывшей и сегодняшней региональных элит отражается в том числе в митинговой активности — акции, так или иначе затрагивающие тему отставки Хамитова, состоялись 20 июля, 16 сентября и 21 сентября. Тема сентябрьских митингов при продолжающейся ротации глав регионов остается актуальной и в октябре, ситуацию осложняет скандалы в уфимской мэрии по делам расселения из ветхого жилья. Особо политизированные критики Рустэма Хамитова уповают на его скорейшую отставку, распространяя разного рода домыслы, сторонники главы республики уверяют, что в осеннем сезоне губернаторских отставок руководитель региона устоял.
Смычка «белоленточников» и башнационалистов-рахимовцев
Часть экспертов признаёт наличие проблемы, однако не видит поводов для панических настроений.
«Протесты башкирских национальных организаций, требующих отставки Рустэма Хамитова, вызвали определённый резонанс в республике. Попытки выступать от имени одного этноса в многонациональном регионе всегда несут в себе некоторый потенциал конфликта. В целом же межнациональная ситуация спокойная», — уверен политолог Николай Евдокимов.
Однако протестное движение лета-осени 2017 года имеет ряд выраженных особенностей. Недовольство Рустэмом Хамитовым, ставшим главой Башкирии в 2010 году, выражалось как почувствовавшими себя обделенными сторонниками прежнего руководителя республики Муртазы Рахимова, режим которого был признан этнократическим, так и местными представителями общероссийских оппозиционных партий и движений. При этом объективных причин для недовольства Хамитовым у «либеральных оппозиционеров» было не столь много (именно Хамитов дал им определенную «свободу слова» и возможность безбоязненно высказывать свои мнения, так как при Рахимове любое инакомыслие искоренялось самым жестким образом), и претензии к Хамитову «либералами» выдвигались главным образом согласно «общероссийской повестке ниспровергать всех и вся», а также под влиянием сугубо личных обид со стороны тех, кто когда-то был Хамитовым обласкан.
Совершенно иного рода недовольство Хамитовым у так называемых «башкирских националистов», никогда не представляющих из себя единого движения и уже с начала 90-х годов прошлого века известных вечным выяснением отношений, а также делёжкой сфер влияния и денежной поддержки от властей. «Попавшие в обойму» башкирские общественники вполне лояльны к Хамитову, в то время как «отстраненные от кормушки» сторонники Рахимова выражают свое недовольство в открытую, будучи уверенными, что «им за это ничего не будет». Из основных претензий к Хамитову можно выделить недовольство кадровой политикой («выдавливание башкир из сфер управления»), недовольство приведением регионального законодательства в сфере образования к общефедеральным нормам, урбанизацию, ухудшения в социальной сфере. О том, что сокращение реальных доходов является федеральным трендом и от главы отдельного региона не зависит, критики Хамитова умалчивают.
С 2014 года прежде недолюбливающие друг друга рахимовцы-башнационалисты и уфимские «либералы-белоленточники» начали сближение, вылившееся в проведение совместных акций. Точек соприкосновения у тех и других оказалось несколько — неприятие возвращение Крыма и оголтелая критика Рустэма Хамитиова. Ряд общественников считает, что отношение к «майдану» у башкирских националистов-антихамитовцев варьируется от умеренно-негативного («злополучный майдан») до полного восторга, но со временем поклонников майдана в рядах «антихамитовской фронды» становится всё больше, и это тревожный симптом.
Особую роль в протестном движении Башкирии играют прорахимовские СМИ.
«Очевидно, что ядро башкирских протестов — это оставшиеся без влияния и власти элиты времён Рахимова и непосредственно близкие к нему круги. Более того, сейчас по факту СМИ, аффилированные с бывшим президентом РБ, выступают, подобно ленинской «Искре», не только в качестве коллективного пропагандиста и агитатора, но и коллективного организатора. Вплоть до того, что журналисты были юридическими организаторами митинга. Про довольно однобокий тон освещения событий говорить вообще не приходится», — подчеркнул русский общественник Константин Кузнецов.
Им вождя недоставало
Еще одной отличительной чертой сложившейся ситуации является тот факт, что ни у «белоленточного» протестного движения, ни у широкой башкирской общественности нет единого лидера, обладающего безусловным авторитетом.
«Самым влиятельным башкиром был и остается Муртаза Рахимов. Он контролирует значительные денежные потоки, а значит, контролирует многое. Однако лидером он является для определенной части интеллигенции, коррумпированного чиновничества, националистически настроенных граждан и движений, а также для менее просвещенных, если не сказать тёмных, ностальгирующих по беззаботному прошлому простых башкир. Для критически мыслящей башкирской интеллигенции Рахимов никогда не был безусловным авторитетом», — полагает экономист, профессор Ринат Гатауллин.
Многие эксперты говорят и об отсутствии внятного диалога между Рустэмом Хамитовым и прорахимовски настроенными элитами.
«А с кем, собственно, говорить? С каждым, кто считает себя общественником? Чтобы потом только возросло число обиженных, тех, с кем не поговорили?» — парируют оппоненты.
«Так исторически сложилось, что духовным лидером башкир являлась не одна конкретная личность, а некая общность людей, она складывается и сегодня», — уверен общественный деятель Азамат Галин. Не выдвигая принципиальных возражений против критической оценки моральных, интеллектуальных и иных качеств новоявленных «лидеров», общественник подчеркивает, что «как бы там ни было, их слушают, за ними идут люди, но если бы республиканская власть проявляла бы большее внимание к молодежным и другим лидерам, возможно, состав сегодняшних властителей дум для башкир был бы несколько иным».
Ряд экспертов отмечает, что «недовольные» среди башкирской интеллигенции будут всегда.
«В силу ряда причин среди башкирской интеллигенции относительно немного «технарей» и в переизбытке «гуманитариев» — историков, литераторов, творческих работников. Часть из них уже не владеет в достаточной степени родным языком, но винят они в этом не себя, а других, компенсируя собственное незнание или недостаточное знание башкирского языка показной «башкирскостью». Кому-то не напечатали по льготной цене книгу, по чьему-то сценарию не сняли фильм, кто-то остался без гранта, ведь пряников не всех не хватает, а в виновником всех этих «маленьких трагедий» объявляется руководитель республики», — высказался один из творческих работников.
С такими лидерами, с такими установками и с такими союзниками «протестная часть башкирской общественности» вышла на митинги.
Первый митинг, санкционированный: мэрия уважила
Митинг от 20 июля проводила новоиспеченная башкирская националистическая организация Конгресс башкирского народа (КБН), и не где-нибудь, а в центре Уфы, на выигрышной площадке у Дворца спорта. Мэрия Уфы, к удивлению других общественников, с готовностью согласовала мероприятие незарегистрированной организации.
«Непонятно, почему остальным — врачам скорой помощи, некоторым дольщикам, политическим партиям, кроме ЕР, представителям самых разных движений — проведение акций, в том числе и патриотических, мэрия разрешает только на окраинах Уфы, а представителям башкирских националистических движений позволяет митинговать в центре? Откуда у мэрии такая избирательность, и чем или кем она стимулируется?» — недоумевают уфимцы разных убеждений.
Ряд наблюдателей отметил, что представители организации «Башкорт» на митинге вели себя очень уверенно, «по-хозяйски изображали из себя охрану, носили бейджики и переговорные устройства». Откровенно антипутинских лозунгов на этом митинге не звучало, а вот антихамитовских было предостаточно. В этот день президент России уже произнес в Йошкар-Оле слова о недопустимости принудительного изучения неродных языков, и, как полагают эксперты, языковая составляющая акции была несколько скомкана, и требование об обязательности изучения башкирского языка русскоязычными школьниками так и не было озвучено.
Для Уфы явка на этом мероприятии была достаточно высокой — от 250 до 400 человек, но впоследствии в некоторых СМИ называлась явно завышенная цифра в 800 человек. Присутствие на акции так называемой «либеральной оппозиции» было незначительно, около 20—30 участников, представителями «Открытой России» Ходорковского выдвигались претензии к сторонникам Навального: «предали, не пришли». Относительный успех акции, как и молчание мэрии, воодушевил часть башкирских националистов на дальнейшие действия.
Митинг второй, несанксционированный: визжат
По ощущениям некоторых уфимцев, «башкортовцы» и «кабаны» (представители КБН) почувствовали полную вседозволенность и попытались внедрить в сознание сочувствующих иллюзию безнаказанности: «мы тут хозяева на своей земле и можем делать всё, что нам заблагорассудится». Под таким девизом прошла подготовка к несанкционированному митингу 16 сентября, на котором собирались призывать к «борьбе за возвращение статуса государственного башкирского языка», а также за то, чтобы «башкирские дети разговаривали на родном языке». В действительности же предполагалось, что задуманная акция должна быть направлена на возвращение обязательности преподавания башкирского языка всем школьникам — не башкирам, в то время как статусу башкирского языка и возможности башкирским детям разговаривать друг с другом на родном языке ничего не угрожало.
Мэрия Уфы предложила «Башкорту» перенести митинг с 16 сентября на 24 сентября, а также скорректировать место проведения — с площади Дворца спорта на территорию Городского культурно-досугового центра. Не получив согласования, члены организации продолжили утверждать, что митинг согласован и полностью законен. К агитации прийти на митинг подключились лица, проживающие за пределами республики. Шла широкая агитация среди жителей сельских районов республики.
Памятуя, как уфимские правоохранители оказывали давление на потенциальных активных участников и организаторов санкционированного Русского марша в 2014 году, с какими «строгостями» в разное время сталкивались представители различных движений, от «Яблока» до православных организаторов крестного хода, некоторые уфимцы полагали, что «на месте» 16 сентября силовики разрешат провести акцию в виде народного схода, но без использования таких атрибутов полноценного мероприятия, как звукоуслиливающая аппаратура и лозунги.
15 сентября организаторы митинга начали жаловаться на блокировку их мобильных телефонов. Тем не менее, 16 сентября все они оказались на месте проведения. Силовики проявили определенную доброжелательность — звукоусиливающая аппаратура была использована, лозунги развернуты.
Основным вопросом митинга оказался языковой — требования митингующих сводились к обязательности преподавания башкирского языка как государственного в школах республики, выражалось недовольство тем, что родителям предлагалось писать заявления о согласии или несогласии изучения башкирского языка, а также указывать, какой именно язык является родным для их ребёнка. Звучали неподтвержденные фактами слова о якобы существующем «запрете изучения башкирского языка».
Антихамитовская составляющая прослеживалась достаточно четко. Более чем оригинальное утверждение, что «главу республики должны звать как минимум Урал или Салават», встретило всеобщее одобрение собравшихся. Как пишет одно в меру оппозиционное республиканским властям СМИ, «люди скандировали «Позор власти! Хамитова — в отставку! Прекратить этноцид башкир!», хлопали в ладоши, визжали».
Остается открытым вопрос, сколько человек присутствовало на митинге — назывались цифры и в пятьсот, и в тысячу человек, впоследствии сторонниками «антихамитовской фронды» утверждалось, что на митинге было уже пять тысяч человек. Доводы о том, что площадка, на которой проходила акция, физически не может вместить такое количество человек, во внимание не принимались.
После митинга на два часа были задержаны трое участников, на нескольких участников несогласованного митинга организации «Башкорт» возбуждены административные производства. 18 сентября председатель незарегистрированной организации «Башкорт» Фаиль Алчинов был оштрафован решением Октябрьского суда Уфы на 750 руб. за неповиновение сотрудникам полиции.
«Легко отделались!» — пришли к выводу уфимцы.
Очередным действом стала акция 21 сентября, с другими организаторами, но с той же «антихамитовской» повесткой.
Третий митинг: раздача кураев
Как и предыдущий, третий митинг начался с выступления кураистов. Курай, башкирский национальный инструмент, стал позиционироваться как своеобразный символ антихамитовского движения, несмотря на то, что в июне 2017 года башкирские кураисты договорились не использовать курай как политический инструмент (заявление об этом было сделано на заседании Союза кураистов республики, прошедшем в рамках Международного фестиваля «Сердце Евразии»). По свидетельствам СМИ, число кураистов не впечатляло, сначала их было двое, после «раздачи кураев» количество возросло до трёх. Число участников тоже уменьшилось, назывались цифры от 200 до 600 человек, в то время как повестка акции была гораздо обширнее: в митинге намеревались принять участие обманутые дольщики, представители регионального отделения КПРФ, ряд спортивных организаций, противники строительства австрийского завода «Кроношпан», сотрудники одного из конезаводов. Поддержку акции под общим лозунгом «За отставку главы республики» снова оказал Конгресс башкирского народа.
Относительную немногочисленность митинга эксперты объясняют как «размазанностью» повестки, так и своеобразием площадки. За день до проведения митинга организаторы объявили, что она состоится не у Дворца Спорта, а у Дома профсоюзов, в историческом центре Уфы. На протяжении нескольких лет на этой площадке дозволялось проводить только провластные мероприятия, всем остальным доступ на эту площадку был официально закрыт, хотя с 2012 года площадь профсоюзов наряду со вторым по престижности Дворцом Спорта и находящимися на окраинах трех площадках была внесена в перечень мест, разрешенных для проведения митингов.
8 сентября на официальном правовом портале опубликовано постановление премьера республики Рустэма Марданова, в котором из перечня исключена площадь у Дома профсоюзов. Позже такое решение объяснялось тем, что в администрацию Ленинского района, Уфы и правительство Башкирии поступали некие обращения, в которых выражалось опасение за сохранность сквера имени Мустая Карима и мемориала писателю, «которым может быть нанесен вред слишком агрессивными манифестантами».
Создавалось впечатление, что митингующие намеренно делают всё, чтобы несогласованный митинг выглядел наиболее «несанкционированным».
"В то время как остальные партии и движения, демонстрируя законопослушность, довольствуются предоставленными им местами для проведения своих акций, часть башкирских националистов считает, что им позволено всё, им закон не писан, но при этом от властей требуют исполнения законов, весьма вольно трактуя их. Так они требуют исполнения своих конституционных прав, игнорируя тот факт, что ни в Конституции России, ни в региональной конституции ни слова не говорится об обязательном изучении регионального госязыка», — отмечают оппоненты сторонников принудительного изучения башкирского языка.
Некоторым наблюдателям акция запомнилась некорректными высказываниями о том, что «Хамитов не татарин, не башкир и даже не русский, он — манкурт», и выступлением депутата Уфимского горсовета и лидера регионального отделения КПРФ Юнира Кутлугужина. Кутлугужин, если верить местным СМИ, утверждал, что «Хамитов заработал себе отставку в результате продажи «Башнефти», его подручные в это время раздавали газеты от КПРФ.
Бывшие соратники по партии Кутлугужина отметили, что «Башнефть», как и весь ТЭК республики, был приватизирован не при Хамитове, а при Рахимове, а «за свое выступление Юниру Кутлугужину придётся ответить пред однопартийцами из Москвы».
Несимметричный ответ
Реакция республиканских властей на растущую митинговую активность была разноплановой, достаточной «мягкой», и, по утверждением некоторых общественников, несколько невнятной.
Кроме запрета митинговать на площадке у Дворца профсоюзов, глава региона Рустэм Хамитов заверил, что учителя башкирского языка не будут увольняться, более того, из республиканского бюджета будут выделены деньги на их поддержку, а также подписал указ о мерах по развитию государственных языков и языков народов РБ. Указом учреждены гранты главы республики для реализации проектов, направленных на сохранение, пропаганду и развитие языков республики, и отмечена целесообразность создания Фонда по сохранению и развитию башкирского языка. Общественной палате РБ совместно с Ассамблеей народов Башкирии рекомендовано осуществлять общественный мониторинг реализации федерального и республиканского законодательства в сфере языковой политики.
«И никаких системных ответов у властей региона нет. Те меры, которые предлагаются, а именно выделение грантов на развитие башкирского языка, означают, что деньги пойдут в руки той же интеллигенции, которая в конечном итоге будет воспроизводить и распространять ту же идеологию. А значит, через пару лет на площадь выйдет не две тысячи, а двадцать», — утверждает Константин Кузнецов.
Есть и другая, более оптимистичная оценка ситуации.
«Инерция межнационального мира и согласия в Башкирии очень велика, что, вместе с консерватизмом и аполитичностью большинства населения, обеспечивает в республике стабильную и управляемую ситуацию. На данный момент можно говорить о существовании конфликта между этнократическими элитами и небольшой частью близкой к ним интеллигенции. Естественно, что эти группы пытаются активизировать своих потенциальных сторонников, используя имеющиеся у них средства мобилизации, но полагаю, что степень вовлеченности населения пока невысокая», — делает вывод политолог Николай Евдокимов.
С трибуны конференции: «митинговщина» не пройдёт
Ещё один сигнал протестное движение получило на Всероссийской научно-практической конференции «Исторический опыт межэтнического и межконфессионального взаимодействия народов России и Башкирии как фактор и позитивный вектор дальнейшего развития межнациональных отношений в республике», прошедшей 22 сентября в Уфе. Участники конференции отметили непривычную для таких мероприятий риторику в речах высокопоставленных чиновников.
«Я внимательно слушал участников пленарного заседания этой конференции. Обычно доклады чиновников и vip-гостей традиционно бывают достаточно скучными, но здесь было как раз интересно послушать, — констатировал гость из Казани, эксперт Института национальной стратегии политолог Раис Сулейманов. — «Красной нитью» прошедшей конференции была тема этнолингвистического конфликта — многолетнее противостояние по языковому образовательному вопросу в Татарии и Башкирии. Руководитель администрации главы Башкирии Владимир Нагорный, перечислив статистику по языкам (так, в разных школах республики изучают 14 языков, на 6 языках ведется обучение и издание прессы), потом неожиданно коснулся актуальной политической повестки дня для Башкирии:
«Не секрет, что в Башкортостане есть люди, которые говорят «от имени народа»: башкирского, татарского или русского. Никто им такого права не давал и не уполномочивал. Их громкие лозунги продиктованы чьим-то политическим заказом», — не называя имен и организаций, отметил Владимир Нагорный, но многим в зале стало понятно, что речь идет о митингах башкирских националистов, организованных 16 и 21 сентября 2017 года, в которых они требовали отставки главы Башкортостана и сохранения обязательного изучения башкирского языка поголовно для всех вопреки их воле».
Председатель Собора русских Башкирии Виктор Пчелинцев выразился ещё более решительно:
«Радикализм в выстраивании межнациональных отношений, а тем более митинговщина — слишком опасная игра». Элементы национальной вражды, по мнению главы русских республики, проявляются главным образом среди молодёжи, хотя проводниками агрессии и организаторами, как правило, выступают взрослые.
«Проникновение в культурное и духовное пространство экстремистских элементов, радикализация сознания определённой части населения, привлечение религиозных и этнических факторов в период важных политических событий приводит к росту национализма и обострению межнациональных отношений. Этнический национализм в языковой, кадровой политике находится в числе актуальных этнополитических проблем», — заявил он.
Новые для чиновников такого уровня посылы не остались незамеченными. Часть экспертов находит их весьма своевременными, зато другая часть не приветствует экспрессивную лексику: «Слова вроде «митинговщина» могут показаться обидными».
По мнению политолога Дмитрия Казаецева, конференция еще раз подчеркивает вектор этнокультурной политики республиканских властей, направленный на реализацию федеральной повестки.
«Поскольку Башкирия является полиэтническим регионом, мероприятия, консолидирующие интересы всех этнических групп и национальных диаспор, усиливают позиции главы региона Рустэма Хамитова», — подчеркнул эксперт.
Николай Евдокимов, в свою очередь, отмечает, что «одних заявлений или проведения конференций тех или иных национальных организаций недостаточно». Межнациональное согласие достигается путём диалога. Для этого конструктивно настроенным национальным организациям необходимо, прежде всего, расширять своё общественное влияние.
Вместо эпилога
В конце сентября митинговая активность пошла на спад, в Уфе на начало октября крупных акций не заявлялось. «Митинговые общественники» жалуются в соцсетях на «преследования» и обращаются в суды с жалобами на «обидчиков"-оппонентов.
Как заявляют башкирские активисты, организаторы и активные участники митингов при разбирательстве административных дел получили по 10 тыс. рублей штрафа, один из ведущих митинга был задержан за неповиновение полиции на несколько суток. Для Башкирии такие методы не новы.
Часть экспертов считает сегодняшнее положение дел «затишьем перед бурей».
«Тактика политизации социального протеста сегодня широко применяется региональными контрэлитами и местной оппозицией в большинстве субъектов ПФО. Другое дело, что в относительно устойчивой по социально-экономической ситуации Башкирии региональные контрэлиты используют еще и этническую повестку, противопоставляя свои позиции установкам Кремля. Поэтому в преддверии президентских выборов их протестные акции могут быть восприняты федеральным центром как умышленная попытка срыва избирательной кампании 2018 года», — отметил Дмитрий Казанцев.
Широкая общественность Уфы старается не вспоминать «горячий сентябрь». Нет единого мнения и о целесообразности принятия «жестких мер» по отношению организаторов митингов. Часть общественников призывает вести диалог, другая часть сокрушается по поводу маргинализации протестного движения, припоминая уголовное прошлое некоторых персонажей уличных активистов, есть сторонники и жесткого подхода.
«Обращает внимание, что нагнетание межнациональной розни коррелирует с общей тенденцией, предсказанной политологами еще полтора-два года назад: опыт попытки устроить майдан в 2011 году показал способность власти контролировать активность в главном городе страны, и потому поклонниками запада взят курс на организацию майданов и майданчиков в максимально большом количестве городов по всей стране», — высказал свою точку зрения секретарь регионального отделения партии Великое Отечество Максим Божко.
Для этого, по его мнению, необходимо дестабилизировать социальную и межнациональную обстановку в регионах, чтобы подорвать доверие к власти регионов и вызывать недовольство людей, педалируя которое постараться канализировать протестные настроения в максимально деструктивное русло. Вторым треком дестабилизации обстановки в регионах являются усилия, направленные непосредственно на дискредитацию легитимности глав регионов.
«Для этого усиленно подвергается обструкции их компетенция в управлении регионами, регулярно в общественном пространстве регионов распространяются слухи о якобы недовольстве федеральным центром фигурой главы соответствующего региона и «неминуемо» грядущей отставке. Собственно и митинги против фигуры главы Башкирии, прошедшие в сентябре, также работали на реализацию этого трека, потому жесткая реакция в отношении зачинщиков выглядит более чем оправданной», — резюмировал собеседник ИА REGNUM.
Все участники событий и наблюдатели уверены лишь в одном: «Точку в истории с затянувшемся противостоянии ставить пока рано, конфликт должен быть разрешён наиболее цивилизованным способом».
Но общего понимания, какой именно способ можно считать цивилизованным, пока нет.
