-- Николай Дмитриевич, расскажите, совпали ли ваши ожидания от депутатства с реальностью?
-- Честно? В моей жизни ничего не изменилось. Я же все время работал с людьми -- то в общественном объединении, то в политической партии.
-- Может, какие-то закулисные штуки в Палате представителей вас потрясли?
-- Я вообще не обращаю внимания ни на какие закулисы. И вообще, в Овальном зале я – единственный председатель партии.
-- Сразу скажем, весьма специфической партии, какой-то фейковой, ненастоящей.
-- Она не специфическая, она существует! И я горжусь, что партия есть.
-- Но про партию, которой руководит Анатолий Лебедько, знают тысячи людей. Про БНФ тоже. А кто слышал про Белорусскую патриотическую партию, чем она знаменита?
-- Мы пропрезидентская партия, поддерживаем действующего главу государства. Поэтому, конечно, интерес к нам не такой, как к оппозиционной партии Лебедько. Но в нашу партию входят очень серьезные люди. Они лишний раз стараются не выходить на передний план, потому что на них, в общем-то, держится наша страна.
-- А можете конкретные фамилии назвать? Мясникович или Шапиро, например, члены вашей партии?
-- Есть у нас сочувствующие и министры, и заместители министров. Бывшие и настоящие. Есть ведущие инженеры, рабочие. Например, могилевская областная ячейка состоит в основном из рабочих – непьющих, думающих. Скажем так, работающая аристократия. Мы не центристы, не левые, не правые. Мы патриоты. И мы влиятельная партия.
-- И на что вы влияете?
-- У нас партия власти, понимаете?
-- Не понимаю. Знаю, что ОГП, например, сейчас собирает подписи за отмену декрета о тунеядцах. Постоянно поднимает вопрос о пропавших политиков. А вашу партию какие вопросы волнуют? Рабочую аристократию, которая на предприятиях из-за неполной рабочей недели три-четыре дня в неделю работает, хоть защищаете?
-- Ну что значит, защищаете… Все члены партии нашей партии живут в этой стране, все знают, что происходит.
А что касается декрета о предупреждении социального иждивенчества, то думаете, Анна Канопацкая инициировала изменения в этот документ? То, что скажет Канопацкая, услышит весь интернет. Проголосовали, покричали. А то, что скажем мы, пусть даже тихо, будет сделано. И декрет о так называемом тунеядстве перерабатывают.
-- А вы с Канопацкой и Анисим поддерживаете отношения, часто общаетесь?
-- Я с большой симпатией и уважением отношусь к Алене Анисим, собрался даже сходить на одно из заседаний «Таварыства беларускай мовы». Я ведь тоже за белорусский язык, за все национальное. Я тоже считаю, что для нашего народа Беларусь должна быть превыше всего. Когда шел в депутаты и в президенты, открыто заявлял: я – против русского мира. У нас национальная партия. И я сказал Алене Николаевне, что с большим уважением отношусь к тому, что она делает для продвижения белорусского языка.
-- А самі на мове размаўляеце?
-- Я до пятого класса учился в белорусскоязычной школе, все прекрасно понимаю, могу говорить. Но, к сожалению, не так прекрасно, как Мерзалюк и как Анисим. Меня просто отучили мовай пользоваться. Но я хочу, чтобы мои дети и внуки в обязательном порядке владели белорусским. А мне в 65 лет переучиваться уже поздно.
-- Николай Дмитриевич, а есть вопросы, в которых вы не поддерживаете Лукашенко?
-- Провокационный вопрос...
-- Ну вот, например, сегодня в интернете активно обсуждат вопрос 17-й резиденции для президента. Вы как к этому относитесь?
-- Я был начальником главного управления капитального строительства и эксплуатации здани Управления делами президента. Я знаю все резиденции президента!
Пишут, что Гуцериев купил усадьбу “Краснопосельское”. Да я бы ему еще несколько таких продал!
-- Ну правильно, потому что зачем столько резидений для одного президента?
-- На самом деле у президента не так много резиденций, как все хотят это представить. Например, на строительство этой гуцериевской резиденции из бюджета денег никто не брал. Если разобраться, то наш глава государства по сравнению со своими коллегами из других государств, выглядит весьма скромно. И по поводу резиденций все сложнее, чем кажется на первый взгляд.
-- В вашу бытность сколько было резиденций у президента?
-- Сколько было, столько и осталось. Я их все знаю. Ни одной не добавилось. – А на Нарочи?
-- Там был санаторий. И что, домик пристроил? Да старое все! Тот же Гуцериев перестроил то, что купил.
А если были отремонтированы резиденции, сделанные еще при Советах, разве эти плохо?
-- А Лясковичи?
-- Ездил я туда. Никакой роскоши. Обычный коттедж. Ничего шикарного. Самый приличный и представительный у нас в этом смысле Дворец независимости. Кстати, он появился лишь спустя 20 лет. Я еще когда-то сам писал служебную записку о том, какие должны быть правительственные помещения. Еще в Россию при Ельцине ездил смотреть, как там у них все в этом смысле устроено, потому что у нас ничего не было.
-- Ну а гостевые резиденции, которые разбросаны по всей стране? Скажете, тоже все советские?
-- Новых почти нет. И если один-два дома построили, значит, на это была необходимость. А вот эту, как вы говорите, 17-ю, продали, и слава Богу. Лукашенко лишнего не нужно. Он 20 лет работал в резиденции на Карла Маркса, хотя там тоже есть серьезные вопросы по обустройству, это я вам как инженер-строитель говорю. Так только через 20 лет появился Дворец независимости!
Я вам больше скажу: некоторые российские чиновники дома имеют приличнее, чем у нашего президента резиденции.
-- А как вы относитесь к тому, что многие министры обзавелись коттеджами недалеко от Дроздов? Та же Наталья Кочанова не успела в Минск переехать, осмотреть, заявить о себе, уже особняк возводит! У бывшего министра здравоохранения Василия Жарко дом, рыночная стоимость которого больше миллиона долларов! Спрашивается, на какие шиши? Люди ведь все это видят, обсуждают…
-- В свое время я был родоначальником закона о регистрации недвижимого имущества и его оценки. Я восемь лет жизни потратил на это! И точно знаю, что сегодня такие коттеджи – это уже не миллион долларов. Сегодня совершенно другие цены.
-- Ну даже если 450!
-- Сегодня трудно продать особняк и за такие деньги…
-- Давайте честно. Вы на свою депутатскую зарплату можете коттедж на 200 квадратов построить?
-- Я не стал бы преувеличивать размер депутатских зарплат, потому что если бы вы поехали в какую-то другую страну, даже ближайшую, то сказали бы, что это самая обыкновенная зарплата. И дома на зарплату редко кто строит. А кредиты на строительство дают всем. Вот я уже в силу возраста кредит не возьму, иначе детям придется отдавать, а некоторым дают на 20, на 40 лет…
С другой стороны, у министров работа – не мед, зарплата оставляет желать лучшего. Так хоть кредит дадут, участок земли! А чем еще его наградить? Орденом и медалью? Это уже награды за трудовой героизм, или за особые заслуги.
-- Читала, недавно вы проводили прием граждан в Щомыслице. А с какими вопросами к вам люди шли?
-- За день пришло около 40 человек. Все вопросы – стандартные, думаю, ко всем депутатам с такими проблемами приходят: кровля, дороги, остановки. Но самое интересное, в последнее время большое количество людей приходит с просьбой помочь устроится на работу. У меня каждый раз на приеме таких человек по пять! И взрослые люди, некоторые с хорошим образованием. Как правило, многим нужна не просто работа, а хорошая работа.
-- Ничего удивительного, все хотят хорошо жить.
-- Один гражданин приходит и говорит: мне, конечно, предлагали пойти на шестьсот рублей, но что же за деньги, как на них прожить? Я в России больше получал.
Кстати, на прием приходят граждане не только с моего избирательного округа, но и из других. А письма вообще идут со всей страны! Причем некоторые адресуют мне как депутату такие вопросы… Например, вернуть бесплатный проезд для пенсионеров. Или ввести вместо рубля талер для расчетов с Россией и Казахстаном. Я порой даже не понимаю, откуда такие мысли у людей возникают!
Вот даже сейчас ввели безвизовый режим для 80 стран. Меня просто забросали вопросами по этому поводу! Не все приветствуют этот шаг. Пишут, что к нам теперь поедут всякие террористы, исламисты и прочие.
-- Ну а что вы хотите -- влияние российского телевидения.
-- Не знаю, что так влияет на умы людей... Хотя российское телевидение – отдельный вопрос.
-- А как вы относитесь к тому, чтобы из Овального зала во время сессий шли прямые трансляции?
-- Я когда пришел в парламент, даже сам думал инициировать этот вопрос! Пусть работа депутата будет открытой и прозрачной, а почему нет? Но, поработав несколько месяцев, пришел к выводу, что не стоит этого делать.
-- Обоснуйте.
-- Потому что обязательно найдутся журналисты, которые захотят подчеркнуть какой-нибудь негатив! И если вдруг депутат случайно зевнет, это обязательно покажут крупным планом!
-- Ну так может человек ночь над законопроектом корпел, революционное выступление готовил! А то ведь сами знаете, как люди у нас про депутатов думают: ничего не делают, ни за что не отвечают, только пенсию высокую себе высиживают.
-- Мне вот пенсия не нужна. Я получаю полковничью.
-- Пять миллионов старыми есть?
-- Больше! Но не буду называть конкретные цифры. При этом я всю жизнь много работал. И сейчас продолжаю. И партией занимаюсь, и на просьбы людей активно откликаюсь.
-- Хотите сказать, что на пенсию содержите партию?
-- Ну не без этого, честно скажу. Правда, жене об этом не говорю, а то скажет, что совсем совесть потерял (смеется). Моя партия из бюджета ничего не получает, несмотря на то, что она провластная.
Вообще, за последние годы, пройдя через выборы, я через такие испытания прошел – не каждому здоровью под силу вынести.
В России сейчас на меня начали наступать. Они хотят, чтобы у нас было не белорусское, а российское казачество. Чувствуете разницу? А белорусское казачество, между прочим, участвовало в двух походах на Москву. А россияне хотят, чтобы белорусские казаки им подчинялись. И ломают ведь! Но я на это не пойду никогда. Я патриот!