Первого декабря на экраны выходит «Одиссея» — байопик о легендарном исследователе подводных глубин Жак-Иве Кусто, снятый французским режиссером Жеромом Саллем.
Можно предположить, что картина вызовет интерес у наших зрителей. Кусто нам не чужой. В 90-х сухопарый пожилой француз в неизменной красной шерстяной шапочке нырнул с голубых экранов в каждый дом — благодаря документальному сериалу «Подводная одиссея команды Кусто».
Несмотря на то, что Жак-Ив — национальный герой Франции и почитается там примерно как у нас Гагарин, фильмов о покорителе глубин снималось мало. На ум приходит разве что трагикомедия «Водная жизнь со Стивом Зиссу» американца Уэса Андерсона, номинант на «Золотого медведя» Берлинале‑2005. То, что под личиной главного героя скрывается Кусто, можно понять хотя бы по характерной красной шапочке. Сейчас, спустя почти двадцать лет после смерти легендарного путешественника, французы решили отдать дань уважения соотечественнику не в форме трагикомедии, а с помощью добротного двухчасового байопика.
Создатели не скупились на хвалебные эпитеты в адрес своего творения, обещая нечто потрясающее. Денег на картину не пожалели: «Одиссею» снимали в реальных местах погружений команды судна «Калипсо». Съемочная группа даже добралась до Антарктиды, где мерзла среди реальных, а не нарисованных айсбергов. В качестве исполнителей главных ролей привлекли известных французских актеров: не сходящего последнее время с афиш Пьера Нинэ (он играет сына Кусто Филиппа), Одри Тоту (жена Жак-Ива). Образ покорителя глубин доверили Ламберу Вильсону, ранее воплотившему на экране еще одного французского национального героя — аббата Пьера.
Зрителю подробно и обстоятельно рассказывают о тридцати шести годах из биографии Кусто, начиная с 1943-го, когда молодой Жак-Ив изобретает акваланг, и до 1979-го, когда погибает его горячо любимый сын.
Жизнь Кусто прошла в условиях вечного противостояния воды и неба. Несчастный случай помешал ему продолжить карьеру летчика. Жак-Ив стал покорителем глубин, но история повторилась много лет спустя. Сын Филипп, решивший променять водную стихию на небесную, разбился на гидроплане.
Режиссер рисует неидеального героя, прочертив жизненный путь «от подлеца до мудреца». Кусто изменяет красавице-жене, влезает в долги, ссорится с детьми, мучает морских котиков ради съемок очередного прибыльного киношедевра. Но в конце концов осознает, что главная его задача — забота об экологии.
Помимо акул, касаток, айсбергов и подводных красот, Жером Салль постарался показать и то, чего мы не могли увидеть в лентах самого Кусто. К примеру, вывел из сумрака жену исследователя. Симона в исполнении Одри Тоту — женщина, способная красиво стареть, любить, прощать измены и жертвовать собой ради мужа. Кстати, настоящая Симона всю жизнь провела в каюте судна «Калипсо» и говорила, что она — единственная подруга моряка, ждущая благоверного не на берегу.
Все бы хорошо, но, как говорится, «только этого мало». Зачем снимать байопик о Кусто, если Жак-Ив уже все рассказал про себя сам? Зачем акцентировать на натуралистичности, если лучшие подводные кадры уже сделаны? — вот вопросы, которые возникли у многих зрителей после премьерного показа.
На встрече с журналистами режиссер объяснил свой подвиг: «Съемки велись в условиях максимальной натуралистичности в тех локациях, где действительно побывал Кусто». Быть может, Салль и сам не до конца понял, что из байопика «Одиссея» превратилась в фильм-эксперимент, обозначивший приближение экологической катастрофы. Пытаясь воссоздать пейзажи, не так давно запечатленные Кусто, команда потерпела фиаско.
— Мы снимали сцену 40-х годов, когда Кусто вместе с детьми погружался на дно Средиземного моря. Но поняли, что той картинки, которую видел Жак-Ив, уже нет. Море опустело, — констатировал Салль.
Симптоматично и грустно, что режиссеру пришлось-таки прибегнуть к помощи спецэффектов. Лучший специалист в области компьютерного моделирования Кевин Битнер, создававший новую действительность в лентах, живописующих образы будущего, напряг все силы для изображения старых реалий. Спецэффектом стали не монстры, не плоды фантазий, а всего лишь… стайки рыб. Они встречали первого исследователя глубин на дне Средиземного моря в середине прошлого века, и тогда были не фантастикой, а явью.