Полузащитник «Оренбурга» Роман Воробьёв рассказал, почему не попал в «Зенит», как Хиддинк боялся Роббена, а Ангбва — Алексея Ерёменко.
«Судья матча со «Спартаком» говорил: «После матча всё объясню»
— Месяц назад в РФПЛ состоялся бой MMA, а не футбольный матч — настолько яростно «Оренбург» дома рубился со «Спартаком» (1:3)...
— А чего вы удивляетесь? Мы всегда так играем — эмоционально, с бешеным настроем. Но, конечно, со «Спартаком» и правда было уж слишком много разных конфликтов, стычек. А всё потому что судья Сельдяков принимал странные решения и не объяснял их.
Скажем, мне дают жёлтую, а Фернандо отмахивается от меня, бьёт ногой по бедру. Реакция арбитра — ноль. Я подхожу к нему и спрашиваю: «Что случилось? А это не жёлтая?!». Получаю ответ: «После матча всё объясню». После матча, понимаете? Когда так говорит арбитр — значит сам не знает, почему свистнул. Из-за таких моментов всегда заводишься, больше нервничаешь.
5 моментов матча «Спартака», которые вы не видели по ТВ
— Странно, что жалуется игрок команды, которая получила пенальти.
— Ну так он был! Я не говорю, что Сельдяков подсуживал «Спартаку». Нет, просто свистел непоследовательно.
— А Благой Георгиев разве не провоцировал спартаковцев? И «затыкал» болельщиков красно-белых после своего гола, и с Комбаровым конфликтовал.
— Да, он активно поднимал с газона Комбарова в конце матча. И что дальше? Есть же уважение. Когда человек тебя старше, а ты ему «на»… Не слишком приятно, по-моему.
— Со «Спартаком» вы играли, как «Сток Сити» Тони Пулиса. Миллион навесов и жёсткая борьба весь матч.
— А как нам было играть? «Тики-таку» устраивать? Мы играли так, как могли. «Спартак» же не расступается, чтобы мы в пас играли.
— «Спартак» готов к золоту?
— Рано говорить. Команда хорошая, забивает, но ничего невероятного в «Спартаке» нет. Красно-белых можно обыгрывать.
— Промес засадил «Оренбургу» пару отличных голов. Он входит в тройку лучших легионеров РФПЛ в истории?
— Не думаю. У нас были Халк, Карвальо, Данни до сих пор играет. Хотя Квинси в полном порядке. Если продолжит в таком же духе — возможно, и войдёт в тройку.
«В самарской «луже» Кобелев просто просил лупить мяч вперёд»
— Когда вы впервые увидели на базе «Оренбурга» Адесойе Ойеволе, сказали ему «hallo» или «привет»?
— Так я же знал, что он русский! Потому «привет». Олевойе вырос в России, ничего диковинного в нём нет. Нормальный русский мужик. Отлично знает язык, общается. Не шаманит, если вы об этом.
— В прошлом году вы забили гол «Балтике» в матче, который и проводить-то не стоило. Снега на поле было больше, чем травы.
— Я даже и не помню той игры. Потому что таких матчей в карьере было слишком много. Ну да, если вспоминать — холодно, темно, снег… Матч вроде хотели отменить. Но не отменили. Мы вышли и сыграли, всё. Чего жаловаться, это работа. Мы люди подневольные.
— Какой самый экстремальный матч в вашей карьере?
— «Крылья» — «Динамо» — 1:0. Тот самый, знаменитый матч в 2011-м, когда мы играли в одной большой луже. Кобелев тогда говорил: «Назад вообще не отдавайте. Просто лупите вперёд». Назад мяч просто не катился. Вот мы и били куда подальше при любой возможности. Так Корниленко и забил, кстати.
Но хочется в футбол играть. А не только отмучиться и победить. Зато в такой луже забить один гол сложнее, чем пять на нормальном поле.
— Не для этого вы футболистом становились, наверное.
— Да я вообще поначалу не собирался быть футболистом. Ну, во дворе играл, но планов особо не строил. В семь лет меня, брата и двух друзей отправили в школу «Зенита». Родители не хотели, чтобы я через весь город один ездил.
Тогда школа только зарождалась. Несколько человек тренировались — и всё.
— Добирались благополучно? Денег на автобус хватало?
— Далеко было, а так — нормально. Полтора часа постоянно тратили в один конец. Однажды брат в обморок упал. Он завтракать не любил, а поспать подольше обожал. Вставал на тренировку с утра, и тут же выходил из дома.
Ну вот однажды в метро и упал в обморок. С тех пор всегда завтракает (смеётся). Мы дождались скорой, и, к счастью, всё закончилось благополучно. Ему так и сказали врачи: «По утрам кушать надо!». Наверное, с тех пор я и люблю спокойно поесть.
— Сейчас в тренде ролики, где детские тренеры унижают своих игроков. У вас были такие истории?
— Вообще нет. Культурно общались тренеры, почти без мата. Ну, гонка за результат и тогда была, конечно…
Часто наставникам всё равно на качество футбола и развитие игрока. Важен только счёт. С другой стороны, их ведь назначают и говорят: «Добейтесь результата». Они и добиваются.
Вот «Лестер» никто не знал, они выиграли АПЛ — и на футболистов обратили внимание. Так что результат, ясное дело, тоже необходим.
— Воробьёв стал бы как футболист лучше, не будь такой концентрации на результате?
— Думаю, да. Был бы посильнее.
«Без агента в Питере не попал в «Зенит» — не попал во взрослый футбол»
— Быстро поняли, что в основе «Зенита» вам нет места?
— А я и не успел понять. Сразу уехал в первый дивизион. Но школа «Зенита» изначально не была тесно связана с главной командой. В отличие от «Смены». Мой агент решил, что мне будет лучше вне Питера. Я вопросов не задавал.
— Звучит грустновато.
На установках Гаджиева некоторые засыпали.
— Зачем агент в 18 лет?
— Так я и говорю, что найти клуб было проблематично. Директор школы «Зенита» сам отыскал мне агента. Потому что понимал: иначе карьеру я не построю. Тем более в Питере же не было команд, кроме «Зенита». Не попал туда — не попал во взрослый футбол. Как бы я устроился в тот же «Факел» из Воронежа без агента?
— Вы вообще не мечтали о «Зените»?
— Нет. Тогда же «Зенит» не был таким сильным, как сейчас. Просто обычный клуб, не более.
— Единственная питерская команда в РФПЛ — это не мотивация?
— И чего? Ну, наверное, дома играть всегда приятно. Но в середине 2000-х и других интересных команд хватало.
— Знаю, что вы ходили в детстве на «Петровский» — у кого взяли первый автограф?
— Я всегда думал, что у меня будут брать автографы (смеётся). Но я никогда не брал. Потому что до сих пор не понимаю, в чём смысл. Ну расписался какой-то человек на клочке бумаги… Я бы его через неделю всё равно бы потерял!
— Свой первый матч в первой лиге помните?
— Поначалу в «Факеле» я только на замену выходил. А когда поставили в основу — тут же сделал дубль. Александр Ирхин сказал мне: «Ромка, я тебя, как хорошее вино, выдерживал. А теперь ты созрел».
Самое смешное, что это был мой последний матч за «Факел». Забил пару голов — и уехал. Через неделю я уже был в Новокузнецке, в «Металлурге-Кузбасс». В «Факеле» я находился в аренде, да и не платили в Воронеже зарплату несколько месяцев.
— В Новокузнецке вы успели забить 7 — за 14 матчей.
— Город там не ахти, если честно… Приходилось терпеть — и вне поля, и на нём. Тренер не сразу стал доверять. Жили вместе с друзьями из Питера, только это и спасало. Но потом начало получаться. И в последних играх за «Металлург-Кузбасс» я уже понимал, что готов к Премьер-Лиге. Вот и позвали на просмотр в «Амкар». Две недели потренировался, «собеседование прошёл».
— У Оборина не надоело вечно бегать в обороне?
— Ну, при нём в «Амкаре» реально была тактика «в обороне чётко, в атаке — как получится». И мы очень хорошо играли в защите. Строго, дисциплинированно, без провалов. Оборин ведь сам был вратарём, вот и организовывал комфортные условия для голкипера. Конечно, атакующего игрока всегда задевает защитный футбол. С другой стороны, зато забил один гол — и уже, считай, выиграл. Это как раз приятно.
Я играл инсайда, отрабатывал много. Но скорее потому что был 20-летним. Молодые же у нас должны бегать в два раза больше.
— Почему Рахимов довольно быстро от вас «избавился»?
— Я был в аренде на год. Рахимов пришёл в «Амкар» в конце чемпионата и честно сказал: «Ты уйдёшь через пару месяцев, и мне нет смысла наигрывать тебя в состав».
— В «Химках» кто чаще обострял игру — вы или Широков?
— Да меня же опорником просили играть. Так что без меня там были конструктивные ребята — не только Широков, но и Тихонов, Блатняк, Чех. Отличная подобралась компания! Я так, отбирал мячи, особо ничего не делал.
Не совсем мой футбол, но не отказываться же было от места в основе. И, повторюсь, «Химки» не испытывали недостатка в пасующих игроках. Ну вот сейчас Серёжа Петров в «Краснодаре» играет правого защитника. Сказали — играет. Хотя на самом деле он центральный полузащитник.
— Так нормально играет человек, в сборную вызывается.
— И я нормально играл (смеётся). Это было хорошее время — и для меня, и для «Химок».
— Роман Широков — гений?
— Ромка — своеобразный футболист. Бегать много не любит, вроде не всегда в игре. Стоит у чужих ворот, но раз мяч отскочит — он тут же забьёт. Ещё раз — отдаст классную передачу.
Но в «Химках» Широков не блистал так, как в «Зените». Даже защитником его выпускали. Ну а после Химок Рома реально стал звездой.
«У Рёбера в «Сатурне» было как в армии»
— Сергей Семак однажды играл центрального защитника. Куда тренеры задвигали вас?
— При Рёбере в «Сатурне» играл центрального нападающего. Ну, немец вообще странный товарищ… Он любил всякие эксперименты. Лоськова он выпускал тоже форвардом, а реальный нападающий Топич рассекал на фланге, другой форвард Окоронкво в опорной зоне пахал. Лёня Коваль на правом фланге защите выходил. Хотя он, опять-таки, форвард.
Хиддинк — Янбаеву: «С Роббеном я не знаю, как справиться. Это твоя задача».
— Никто не спрашивал у Рёбера: «Что вообще вы творите?!».
— Прилюдно такого я не помню. Конечно, все удивлялись, один на один, возможно, кто-то и разговаривал с немцем.
— Рёбер — самый странный тренер в вашей карьере?
— Да. Мы были как в армии. Слишком жёсткая дисциплина. На тренировке бежим, обыкновенная разминка. Если, не дай бог, ты зашёл за фишку, чтобы не толкаться со всеми, Ребёр останавливает тренировку. Сразу дикий крик, миллион ругательств. И вместо пробежки делаем рывки в наказание. Вся команда. Бегали вообще по парам. Как в садике, за ручку. Для взрослых профессионалов — очень странная история… Сняли Рёбера, пришёл Гордеев, убрал весь этот бред — и те же футболисты заиграли в нормальный футбол.
— В России ведь принято считать, что любой иностранец — топ-тренер.
— Глупость, полная глупость. Вы правы, иностранных тренеров у нас обожают. Но непонятно почему.
— Романа Воробьёва не звали в топ-клуб?
— Сам Роман Воробьёв об этом не знает. Но «Сатурн» мне, по большому счёту, казался топ-клубом. Там играли реально звёзды российского футбола — Лоськов, Евсеев, Лёша Ерёменко отлично смотрелся.
Мы тогда говорили: «Не знаешь, что делать с мячом, — отдай Лосю». Правда, его ещё на поле надо было найти (смеётся).
— Почему у Алексея Ерёменко не задалась карьера после «Сатурна»?
— Да, раньше про Романа Ерёменко говорили: «А, это брат Алексея, да?». Теперь — совсем наоборот…
Лёша реально играл намного сильнее Ромы. Не просто так в сборной Финляндии Ерёменко-старший выходил «под нападающим», а младший вообще в защите. Только вот Алексей очень быстро набирал вес, были некоторые проблемы у него. Его тогда вроде хотел «Спартак» купить, но не срослось.
— На роскошной базе «Сатурна» в Кратово устраивали вечеринки, праздновали дни рождения?
— Ну, могли собраться всей командой, конечно. Шашлыки жарили, ещё что-то. Помню, у нас был тренер по физподготовке из Италии, Клаудио. Он постоянно говорил нам: «На базе неправильно готовят пасту! Я вам настоящую приготовлю!». Ну, хорошо он делал спагетти, ничего не скажешь. «Болоньезе», «карбонара», все дела… Вкусно.
— Сколько длилось самое долгое теоретическое занятие Гаджиева?
— Часа два. Гаджи Муслимович любит поразмышлять. Конечно, были ребята, которые утыкались в телефон, некоторые вообще засыпали. Мы как раз сидели и слушали Гаджиева в тёмном кабинете, свет приглушён, обстановка располагала, так сказать…
«Цыганков в Самаре решил, что Воробьёву в футбол играть не надо»
— Ваш рекорд по времени без зарплаты?
— Месяцев семь, в «Сатурне». Ничего, выживал, были какие-то деньги, да и запросы у меня небольшие.
— Кто-то голодал?
Гьян — тот ещё чудак. Он всегда был на расслабоне, безбашенный немножко.
Приезжал к нам Камил Копунек — человек Италии на чемпионате мира забивал, между прочим. Так вот, несчастный словак не получил вообще ни одной зарплаты в «Сатурне»! Тренировался, не плакал, сыграл семь матчей, по базе ходил с нормальным лицом. Но денег так и не увидел…
— В «Крыльях» вам действительно запрещали играть в футбол?
— Да. Был такой в Самаре — Цыганков. Он решил, что в футбол мне играть не надо. Именно он решил. Я полгода не мог играть ни за основной состав, ни дубль. Он мне говорил: «Иди, тренируйся в КФК». И такая история ведь была совсем не только со мной. Цыганков так со многими поступил — с Верховцовым, Концедаловым, Баляйкиным, другими. Летели с какого-то товарищеского турнира в Гонконге, и мне сообщили об этом. Контракт действующий, а играть нельзя. Я же не мог подойти к Цыганкову и сказать: «Верните меня в состав!». Короче, пусть это останется на его совести.
— О трансфере не просили?
— Просил агента. Но он ничего не нашёл. Так я же в футбол не играл — потому и было сложно найти клуб. Кому нужен футболист, который только тренируется? И то непонятно где.
Потому в 2014-м и перешёл в питерское «Динамо». Здорово, что команда на родине, но, конечно, уровень не совсем мой…
— Какой вообще он — второй клуб Санкт-Петербурга?
— Нормальный. Играть можно, ребята хорошие. Правда, зарплата у меня была 40 тысяч рублей. И то её не платили. Пока мы играли, я получил одну зарплату. Правда, позже всё-таки выплатили.
«Ангбва бегал по базе и пугал поварих»
— Недавно наткнулся на статью «10 талантливых россиян, которые не реализовали себя». Там есть и Роман Воробьёв — правильно вас упомянул автор?
— Я её видел, читал. Там многие ребята — Прудников, Павленко. Не могу понять, почему Саня в этом списке. Человек в 18 лет играл в Лиге чемпионов, здорово смотрелся в «Спартаке». Это называется «не реализовал себя?». Тот же Слон неплохо играет на уровне РФПЛ. Ну о'кей, они не стали футболистами сборной России. И что дальше? Не все до 40 лет блистают.
А я… Кто вам вообще сказал, что я талантливый (смеётся)? Мне без разницы, что пишут и говорят. Всегда есть повод сказать: «Можно добиться большего». И это правда, но я вот знаю много ребят, которые занимались в школе вместе со мной, талантливее меня. Они даже во второй лиге не заиграли, даже шанса не получили. Так что все относительно — у меня очень неплохая карьера.
— В сборную России Хиддинк вызывал вас из «Химок» — не самая банальная история.
— Говорят, у меня были неплохие ТТД по отбору мяча в «Химках». Вот Гус меня и вызвал. Опорник — роль неблагодарная. Делаешь много черновой работы, от тебя многое зависит, но никто толком не замечает.
Я сразу понимал, что Хиддинк не поставит меня ближе к атаке. В сборной хватало конструктивных полузащитников сильнее. Так что я не думал: «Вот он, шанс закрепиться в национальной команде!». Да мне в клубе надо было закрепиться! Какая там сборная…
— Зато с Хиддинком немного поработали — какую байку про него помните?
— Приехали мы в Голландию играть. Установка перед матчем, Гус подробно разбирает каждого игрока соперника. Объясняет, как играть против конкретного футболиста сборной Голландии: сильные/слабые стороны, особенности и так далее. Называет всех. Остаётся только Роббен. Против него играть Янбаеву. Так вот, Хиддинк говорит: «Ренат, а с Роббеном я не знаю, как справиться. Это твоя задача». Ну а что, зато правда (смеётся).
— Личные беседы с Гусом запомнились?
— Ну, я на голландском не говорю, на английском не говорю. Так, какие-то фразы через переводчика передавал. Называл меня «Варой». Как, собственно, и партнёры по команде/сборной.
— Вы поняли, зачем нужен был проект «Вторая сборная России»?
— Не понял. Вообще не понял. Ну говорили, что, мол, к чемпионату мира в России нужны новые футболисты… Почти никто из той сборной не дорос до главной. Только Файзулин и Юсуп вспоминаются разве что. Но я не заморачивался. Вызвали — приехал, поиграл, интересно. Почему в футбол-то не погонять, не показать себя? Но, конечно, та сборная никому была толком не нужна.
— Самый крутой футболист, с которым вы играли?
— Лёха Иванов! Я серьёзно говорю. Так и напишите: Алексей Иванов — помните такого вингера, в «Сатурне», «Луче-Энергии» классно играл? Вот он самый сильный.
— Самый колоритный легионер, с которым вы играли.
— Баффур Гьян — тот ещё чудак. Он всегда в «Сатурне» был на расслабоне, безбашенный немножко, вечно смеялся. Да он и играл как пижон.
У Айзека Окоронкво была такая огромная нога, что он с подъёма ударить не мог! Ну, пытался, но только землю ковырял. Потому всегда щекой бил.
Бенуа Ангбва любил всякие розыгрыши. Например, бегал по базе и орал, пугал поварих. А однажды Беня сидел во время теории прямо у окна. И тут, из-за занавески, выпрыгивает Лёха Ерёменко в маске гориллы! Ну, короче, Беня дико испугался, всей командой его успокаивали. Ещё он сильно боялся высоты. С горы его как-то спускали, под ручку вели.
— Самый жёсткий футболист, с которым вы играли?
— Евсей. Вадик головой в подкат шёл. Как я могу кого-то другого выбрать?
Источник: «Чемпионат»