Резонансные истории с нанесением коллекторами увечий или блокированием работы социальных учреждений — только верхушка айсберга. Уполномоченный по правам человека Элла Памфилова приводила данные МВД, согласно которым с января по июнь 2015 года россияне подали около 22 тыс. жалоб на незаконные действия коллекторов. На коллегии Генпрокуратуры в декабре прошлого года говорилось, что за период с 2013 года по первое полугодие 2015 года коллекторы совершили более 21,6 тыс. нарушений при взыскании долгов. Но там же отмечалось, что лишь незначительная часть выявленных нарушений привела к наказанию коллекторов.
Сейчас привлечь их к ответственности чрезвычайно сложно из-за нечеткой нормативной базы и неопределенной судебной практики. К тому же коллекторы пользуются незнанием законодательства об использовании персональных данных. По телефону они просят полностью представиться или же задают вопрос: «Могу ли поговорить с Ивановым Иваном Петровичем?» Если человек представляется или говорит: «Да, это я» — он развязывает коллекторам руки для использования персональных данных и делает легальными последующие звонки.
Права использовать персональные данные у коллекторов чаще всего нет: обычно они работают по агентским соглашениям, долг им не переуступлен. Заемщик же, подписывая кредитный договор, давал право использовать персональные данные только кредитору и только в сроки действия этого договора.
Кстати, сами коллекторы, чтобы избежать ответственности, как правило, полностью не представляются. А раз так, жалоба, например, в прокуратуру, подкрепленная записью разговора с угрозами, практически обречена: трудно установить причинно-следственную связь между угрозами и действиями данного коллектора.
Виноват тот, на кого укажет банк
Угрозы расправы и насилие в деятельности коллекторов — скорее исключение. Чаще всего они оказывают морально-психологическое воздействие на должника, его близких или сослуживцев. Следовательно, коллекторам в сегодняшних условиях реально предъявить претензии в незаконном использовании персональных данных и требовать компенсации морального вреда — а это не вопрос полиции и прокуратуры (они занимаются преступлениями и административными правонарушениями), а вопрос гражданского судопроизводства. Факт нарушения «личной тайны» и морального вреда устанавливает суд общей юрисдикции.
Иск такого рода против коллекторского агентства и нанявшей его финансовой организации требует кропотливой юридической работы. Примеры удовлетворения исковых требований по возмещению морального ущерба и с банка, и с коллекторов есть, хотя о сложившейся судебной практике пока говорить рано.
Складывается парадоксальная ситуация: сегодня за защитой в суд вынужден обращаться не тот, кому должны, а тот, кто (предположительно) должен — человек, на которого коллекторам укажет кредитная или финансовая организация.
Вынужден, потому что выбор перед ним стоит такой: либо заплатить сумму, требуемую коллекторами, либо бороться с ними, не считаясь с трудностями. Многие выбирают первое — то есть максимально быстрое завершение созданных банком или МФО проблем. По моим наблюдениям, сегодня в суд обращаются не более 10–15% кредиторов или должников, и их число в последние годы уменьшается.
Психологические техники плюс отсутствие ограничений на воздействие в отношении близких и сослуживцев — оружие мощное, жертве коллекторского воздействия очень трудно от него защититься. Именно поэтому банки и иные финансовые организации-заимодавцы предпочитают обращаться в коллекторские агентства, а не в суд.
Новый законопроект
17 февраля в Госдуму был внесен законопроект Матвиенко — Нарышкина «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату долгов». Документ устанавливает правила взаимодействия между финансовыми организациями, коллекторскими агентствами и физическими лицами, которых они считают должниками, — до сих пор такие от отношения отдельно не регулировались.
Первая группа новелл — полный запрет на передачу персональных данных должника от кредитной организации взыскателю, в том числе тому, кто приобрел права требования по кредиту (такая передача и сейчас сомнительна с точки зрения закона, но четкий законодательный запрет не повредит). Для передачи персональных данных коллекторам законопроект требует специального согласия гражданина. Должник в любой момент может отказаться от общения с коллектором или определить своего представителя для такого общения.
Вторая группа новелл касается общения с должниками. Это могут быть письменные уведомления, звонки, личные встречи. При этом документ запрещает звонить инвалидам, лицам, находящимся на лечении, и несовершеннолетним, а также встречаться с ними: они должны получать сообщения только в письменной форме. В отношении же остальных устанавливается серьезное ограничение на общение. При каждом взаимодействии с клиентом сотрудник коллекторского агентства должен будет полностью представляться, он не вправе закрывать свои контактные данные.
Кроме того, в отношении должника не допускаются применение физической силы, угрозы ее применения, причинение вреда здоровью, повреждение имущества, психологическое давление, введение в заблуждение (все это, в общем-то, и сегодня запрещено законодательством, но в законопроекте эти запреты более четко прописаны). За нарушение правил общения с должниками устанавливается вполне «достойный» штраф — 2 млн руб.
Третья группа новелл касается воздействия на должника через третьих лиц. Законопроект запрещает сообщать о долге третьим лицам или публиковать информацию о долге на досудебном этапе (во время судебного разбирательства информация публикуется на сайте суда).
И, наконец, четвертая группа новелл — требования к коллекторским агентствам и порядок регулирования их деятельности. Установлены требования к капиталу коллекторского агентства, который должен быть не менее 10 млн руб. При этом коллекторская деятельность должна быть основной для организаций, имеющих право заниматься взысканием задолженности, а все коллекторы должны будут состоять в реестре, который будет вести уполномоченный правительством орган.
Главная задача законодательного регулирования коллекторской деятельности — сделать непривлекательными внеправовые формы истребования долга. Коллекторская деятельность должна стать формой претензионного досудебного, а не внесудебного, как сейчас, урегулирования долговых обязательств.
Сейчас идут дискуссии о корректировке нормы законопроекта, предусматривающей возможность отказа от общения с коллекторами в любой момент: некоторые хотят лишить должника этого права на месяц или даже на три месяца с момента начала коллекторских процедур. На мой взгляд, право на отказ от общения в любой момент принципиально важно для защиты прав граждан и норму нужно сохранить в неизменном виде.
Что касается требований законопроекта о введении специализации коллекторских агентств — я против. В нормальных вариантах коллекторская деятельность близка к юридической и частной детективной, ее вполне можно совмещать с другими, специализация ни к чему.
В целом принятие усовершенствованного законопроекта о коллекторской деятельности позволит остановить расцвет неправовых форм коллекторской деятельности, поскольку уничтожит их привлекательность и, наоборот, увеличит привлекательность правовых досудебных и судебных форм урегулирования конфликтов между кредиторами и должниками.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.