 |
«А ЗАЯВЛЕНИЕ-ТО ЗАКАЗНОЕ!»
От стороны истца на сегодняшнем заседании присутствовал помощник прокурора Татарской природоохранной межрайонной прокуратуры Павел Абрамов. Ответчик Наиля Гусманова (партнер Миронова по бизнесу, на которую оформлено здание) в суд не явилась, направив вместо себя двух представителей — Альберта Халиуллина и Рустама Нурутдинова. Обе стороны от каких-либо комментариев прессе отказались. Пока ожидали назначенного времени, в коридоре Нурутдинов все пытался доказать Абрамову, что, мол, заявление-то заказное. На что представитель прокуратуры ответил, что Гусмановой никто не мешает написать встречное заявление.
На заседании, которое шло под председательством судьи Жанны Низамовой, Абрамов ни очень уверенным тоном рассказал, что прокуратурой проведено обследование земельного участка по улице Прикамской. Установлено, что Гусмановой на участке было возведено трехэтажное строение, которое является самовольной постройкой и возведено с нарушением природоохранного и землеустроительного законодательства в водоохранной зоне, то есть в пределах 20 м от кромки воды. «Дом полностью стоит в водоохранной зоне. Более того, произведена отсыпка земельного участка для возведения причала в сторону водного объекта, тем самым нарушена береговая полоса. Разрешения на отсыпку у собственника нет, ордера на производство земляных работ тоже нет. Указано и иное назначение. Это земли населенных пунктов для ведения личного подсобного хозяйства», — объяснил позицию своего ведомства Абрамов.
Отвечая на вопрос судьи, каким образом было определено, что объект находится в водоохранной зоне, Абрамов пояснил, что не знает, каким методом измеряли расстояния от воды до дома, но на это имеется заключение отдела водных ресурсов РТ Нижне-Волжского бассейнового водного управления.
 |
СЛОВО «ГОСТИНИЦА» НЕ ПРОЗВУЧАЛО
Напомним, что кампания по наведению порядка по берегам рек стартовала по инициативе врио президента РТ Рустама Минниханова, который объявил 2016 год Годом водоохранных зон Волги и Камы. На этом фоне Татарская природоохранная межрайонная. Подала прокуратура иск в Тукаевский районный суд о сносе здания Гусмановой и потребовала привести берег Нижнекамского водохранилища в первоначальное состояние.
Здание, из-за которого разгорелся сыр-бор, Миронов построил через дорогу от собственного особняка — на поселок оно смотрит темным тонированным стеклом. Другой стороной здание обращено к воде, перед ним бетонная площадка, расположенная высоко над волнами Камы. С щедрым запасом строение обнесено решетчатой оградой.
Ревизоры установили, что причал, как и кусок самого здания, размещен на муниципальной земле, для которой не был выполнен в должном порядке землеотвод, и, соответственно, вся постройка считается самовольной. Гостиница фактически построена на территории трех участков: один находится в собственности Гусмановой, второй — предоставлен в аренду, но отведен он был под благоустройство, а не под индивидуальное жилищное строительство. Большая же часть здания площадью примерно 325 квадратных метров находится на муниципальных землях. Этот участок никому не отводился.
Строящееся здание ограничивает доступ к воде на протяжении 100 м береговой линии, хотя по закону полоса земли вдоль береговой линии шириной 20 м водного объекта общего пользования должна быть доступна всем. Кроме того, использование гостиницы по целевому назначению угрожает жизни потенциальных гостей, так как размещена она без проекта и разрешения на строительство в зоне подтопления водохранилища. Кстати, слово «гостиница» в судебном заседании ни разу не прозвучало. Речь шла исключительно о жилом доме.
 |
| Павел Абрамов |
«УРОВЕНЬ ВОДЫ ВСЕ ВРЕМЯ ГУЛЯЕТ»
Ответчики в суде иск не признали и главный довод прокуратуры о водоохранной зоне в 20 метров отвергли. По их прикидкам и согласно заключению земельного бюро, от кромки воды до дома не менее 27 метров, кроме того уровень воды все время «гуляет», от чего и показания могут меняться. А с процессом замеров и вовсе неразбериха — в момент, когда представители Нижне-Волжского бассейнового водного управления. замеряли расстояние, владельца объекта не приглашали.
— Гусманова вообще знала, что какие-то замеры производятся? — спросила судья.
— Мы обо всем узнали через средства массовой информации, — ответил Халиуллин. Позднее он признался нашему корреспонденту, что этим СМИ был «БИЗНЕС Online». Любопытно, что и природоохранный прокурор РТ Ильсур Гильмутдинов ранее говорил: «О том, что объект принадлежит влиятельным людям, мы узнаем из публикаций в СМИ постфактум».
Читал нашу публикацию, как выяснилось, и Рустам Минниханов. Во время встречи с предпринимателями автограда в формате «Бизнес и власть: откровенный диалог», он заметил: «Год водоохранных зон — это не значит, что... Там строить нельзя без разрешения, там нельзя себе дачу поставить, это место общего доступа. Дом себе кто-то ведь у вас построил? Такой солидный дом. Ну, я по газетам смотрю. У нас хватает таких и в Казани — умельцев много. Наверное, каждому приятно выйти на воду, отдохнуть, но есть соответствующий регламент».
 |
| Альберт Халиуллин |
Возвращаясь к сегодняшнему процессу, отметим, что далее Халиуллин пояснил: для строительства жилого дома площадью 780 кв. м был получен градостроительный план земельного участка, разрешение на строительство. Объект находится полностью на земельных участках, которые относятся к категории земель населенных пунктов. Причем право собственности на последний участок, который был выкуплен у Тукаевского исполкома, было оформлено в мае этого года. Правда, представители Гусмановой все же признали, что дом, который должен был строиться на одном участке в 25 соток, частично занял и территорию, взятую в аренду. Но здесь доверенные лица Гусмановой все свалили на ошибку строителей, которые неправильно сделали привязку и не стали разграничивать между собой участки, принадлежащие по сути одному лицу.
Нурутдинов также добавил, что из документов прокуратуры не следует, что действиями ответчика нарушена благоприятная окружающая среда и не обоснован довод относительно запрещенных видов использования земельного участка в охраняемой зоне. В итоге ответчики запросили назначить комплексную землеустроительную экспертизу, порекомендовав при этом некое ООО «Ликард», которое якобы имеет в деле экспертиз большой опыт. Возражений у истца это не вызвало, Абрамов лишь попросил добавить в экспертизу пункт о том, была ли произведена отсыпка участка.
Суд постановил в срок до 1 сентября определить расстояние от спорного объекта до водной глади, а также на каких участках оно располагается и в каких зонах — водоохранной, прибрежной или береговой. Там и будет понятно, кто точнее измеряет расстоянии — отдела водных ресурсов РТ Нижне-Волжского бассейнового водного управления. или частное ООО, предложенное представителями владельца спорного здания.
«ЭТОТ ВОПРОС МОЖЕТ „ПОДНЯТЬ НА ДЫБЫ“ МНОГИХ ЛЮДЕЙ»
Эксперты, опрошенные «БИЗНЕС Online», положительно оценивают инициативу врио президента РТ навести порядок на берегах водных объектов, но осторожно оценивают возможные успехи этой кампании.
Роза Деганова — доктор биологических наук, профессор, завкафедрой инженерной экологии и рационального природопользования Казанского государственного энергетического университета:
— Проблема, безусловно, есть. И не только в наличии, собственно, построек, но и отношения людей к водным ресурсам. Недавно наши студенты выезжали помочь ликвидировать свалку на берегу. И этот мусор, это, конечно, не туристов, а тех, кто здесь же и живет. И видно там дома, у которых сливы оборудованы прямо в воду. Ладно, если это просто «ливневка», а не что-нибудь более серьезное. Кроме того, есть огромное число домов, коттеджей, которые вовсе построены там, где их не должно быть. Почему они там построены? С чем это связано? Чья это собственность? Так что у природоохранной прокуратуры здесь огромное количество дел.
Но хочу заметить, что эту проблему решить очень сложно. Хотя бы потому, что застройка уже существует. И существует природоохранное законодательство, по которому никакой застройки на побережье не должно быть. Вторая проблема: до сих пор нет очень четкой береговой и природоохранной линии для ряда водных объектов, например, Волги. Эта река протекает через большое количество регионов. И вопросы этих линий — это вопросы общие, от истока до устья. И как этот вопрос будет решаться в рамках одного региона, когда он не решен в регионах выше и ниже по течению? Это очень сложный дискуссионный вопрос, который потребует большого количества исследований, измерений, изучения мнений, сопоставления с природными явлениями.
И третий, очень сложный вопрос — это то, что Волга зарегулирована водохранилищами. Это один из многих каскадов, на которых явления половодья и маловодья являются характерными. Поэтому береговая линия в июне в межень может быть одна, а в весенний паводок совершенно другая. Эти вопросы очень сложные, связанные с природными, антропогенными факторами. И поэтому сходу говорить, что их можно решить разом и правильно, наверное, нельзя. И не зря Минниханов назвал это годом, потому что нужно немало времени на урегулирование моментов, обсуждение. К этому надо готовиться. Надо определиться: как эту линию четко провести, согласовать ее с Роскомводом. И после этого надо локально работать. То есть, ситуацию надо проранжировать по важности. И начинать с наиболее болевых точек, что, в принципе, природоохранная прокуратура сейчас и делает. Ведь в береговой линии могут быть и дачные поселки, и постройки фирм, и причалы. При решении вопроса надо быть очень осторожным. Потому что он разные слои населения и может «поднять на дыбы» очень многих людей. Но начать эту работу в любом случае надо. И Рустам Нургалиевич абсолютно прав, обратив на эту проблему особое внимание.
Дмитрий Спиридонов — руководитель Межрегиональной экологической организации «ЭКА» в РТ:
— Тема застройки береговой линии в Татарстане актуальна. И объективно необходимо принимать более активное участие в решении данного вопроса. Безусловно, республика делает позитивные шаги в данном направлении. И в каких-то моментах ставит сохранение берегов на первый план. В том числе пытается найти диалог с другими заинтересованными сторонами. Например, по строительству высокоскоростной магистрали пытаются найти диалог. В общем, сотрудничество в данном вопросе надо расширять. И, я считаю, что очень хорошо, что следующий год посвятят водным объектам — Волге и Каме. Надо акценты расставить правильно и принять определенные решения. Насколько же успешна будет эта компания, мы сможем судить только по ее результатам. Тут же много зависит от уровня сотрудничества власти и населения. Насколько республика заинтересована в решении данного вопроса, мы сможем увидеть по окончании следующего года.
Ильдус Камалов — депутат горсовета Набережных Челнов, генеральный директор ООО «Синергия»:
— Безусловно, проблема состояния водных объектов в Татарстане существует. В том числе и береговой зоной. Но для нас, для Нижнекамского водохранилища более актуальна проблема состояния берегов. Аналогии с Куйбышевским водохранилищем быть не может. Потому что оно существует с 1955 года, там вопроса повышения уровня не стоит, отметка устоявшаяся. Ее, наоборот, нужно давно «сбивать». Потому что при нынешней отметке водохранилище «разъедает» берега. Десятки тысяч гектаров ежегодно пропадает. Что касается Нижнекамского водохранилища, надо немедленно окончательно определиться с его отметкой. Если оставляем нынешний уровень, то надо делать капиталовложения в приведение берегов в порядок, защищать каждый метр земли. Земля ведь очень дорого стоит. В Японии острова «наращивают» из мусора, плавучие города хотят делать. А мы не бережем даже то, что есть. Так вот, я считаю, отметку нужно оставлять нынешнюю. Энергетического обоснования повышения уровня нет. Это все вранье! Это дилетанты нам говорят, что Нижнекамская ГЭС работает наполовину мощности. В реальности ежегодно через плотину проходит 130 кубических километров воды, максимальная мощность 172. Но полезный объем воды при повышении отметки до 68 метров составит всего 4 кубических километра. Это мизерный объем. Более того, из этого объема 2 кубических километра уйдет на испарение за счет расширения площади водохранилища.
Так что освоение прибрежных зон — вопрос важный. И я рад, что к этой большой проблеме привлекают внимание. Но нужна ясность во многих вопросах. Некоторые, например, говорят, что водоохранная зона 300 метров, кто-то говорит, что 500. Ничего подобного. Она определяется не шириной полосы, а режимом эксплуатации: что творится на берегах. Бывает, вредное производство сбрасывает грязь в воду, а само находится, может, за километр. А бывает, что стоят прям на берегу, чуть ли ни на островах, но при этом обеспечивают сохранность водного объекта от загрязнения. Кроме того, уже 39 лет прошло с момента затопления берегов Нижнекамского водохранилища. Люди, конечно, их освоили, появилась масса домов отдыха, садоводческих обществ, пионерских лагерей. И сейчас их владельцев просто так судить? Им же тоже кто-то когда-то давал разрешение на строительство. Поэтому подход в каждом конкретном случае должен быть разный. Не должно быть однозначного какого-то постановления. Истина она всегда конкретна. Всегда надо смотреть ситуацию по каждому объекту отдельно.